"В.Травинский, М.Фортус. Поединок с гестапо " - читать интересную книгу автораего торжественные минуты - там, в Сен-Никезе, когда сквозь беспамятство звон
кандалов вдруг напомнит чистую медь полкового оркестра. "К торжественному маршу! На одного линейного дистанция! Первый взвод прямо, остальные - на-пра-во!" И как один человек с тысячей рук и ног единое сотнеголовое тело строя, ладно покачиваясь, печатает шаг по одесским улицам. Бегут мальчишки, девушки улыбаются с тротуаров... Солнце в глаза, огромное, тяжелое, доброе... Точный звук барабана... И пустынное поле впереди, Куликово поле, где принимали всегда присягу новобранцы в Одессе. Знамя, командир читает текст, тысяча молодых голосов повторяет: "Я, гражданин Советского Союза... перед лицом своих товарищей торжественно клянусь..." И - могилы героев восстания во французском флоте в 1919 году. Старый коммунист, очевидец, медленно вспоминает каждую деталь, каждую драгоценную подробность славного матросского бунта. "Жанна Лябурб", повторяет рассказчик, "Жанна Лябурб" - огненная коммунистка, сумевшая вместе с другими поднять многотысячный флот. "Жанна", - запомнит Василий. "Жанна", - вспомнит он далеко от Одессы. Он многое запомнит из этих недолгих одесских месяцев. И физрука - каким он казался придирой, и как ему будет благодарен Василий в жуткую ночь своего главного подвига... И значок ГТО, врученный тем же физруком, - и значок всплывет в памяти, и тоже сыграет свою неожиданную роль в часы предсмертья. Он был недолго в училище, но он получил от него все, что можно. Порик, прирожденный солдат, усваивал военное дело легко. Строевые занятия - бич новобранцев - казались ему интереснейшим отдыхом. С неторопливой тщательностью и крестьянским интересом к машине он изучал оружие: винтовку, пулемет, миномет, гранату... И после всех трудов праведных оставался руководителя, организатора: люди тянулись к нему безотчетно. Как само собой разумеющееся, в Харькове, куда перебросили курсантов из Одессы, Василия избрали комсоргом роты, портрет его не сходил с Доски почета. Приняли кандидатом в члены партии. Назначили командиром отделения и помощником командира взвода. Было у него в распоряжении двенадцать человек. "Учитесь, курсант, - объяснял ему начальник училища, - отделение есть основа армии. Сумеете хорошо справиться с отделением - справитесь легко и со взводом и с ротой". Он оказался прав, начальник, но как бы он удивился, если бы знал, где, когда и на опыте каких отделений, взводов, рот оправдаются его слова. Их осталось мало, курсантов, учившихся когда-то с Пориком, но все они помнят о нем. О его простоте, юморе, деловитости - и о суровой принципиальности, которая проступала сквозь юношеское добродушие, как только что-то грозило помешать главному: военной учебе. "Ленивых и нерадивых Вася мог едкой шуткой поразить как пулеметной очередью", - вспоминает один. "В деле службы не давал потачки ни себе, ни другим", - вспоминает второй. А Григорий Белоус, что был не только ровесником и товарищем Василия, но и секретарем парторганизации в харьковском училище, а ныне живет в селе Сычевке под Одессой, пишет: "Редко я встречал людей, так преданных военной службе, влюбленных в нее, причем не во внешнюю, парадную, что ли, ее сторону, а в самую суть. Он отлично знал уставы, всегда ходил четким строевым шагом... Он даже виды спорта признавал только военные. Хорошо метал гранату, знал штыковой бой, умело ползал по-пластунски". Учеба кончилась. 10 июня 1941 года выпускникам зачитывали приказ |
|
|