"Эна Трамп. Один человек и море (детск.)" - читать интересную книгу автора

по нему ничего нельзя было разобрать; одежда у него вся оборвалась, так, что
едва прикрывала - но все-таки прикрывала, а не подчеркивала; и, конечно, не
было на нем ни косметики, ни украшений, но вот волосы! - они отросли такой
длины (ему некогда было заходить в парикмахерские), - что те люди, которые
встречались ему на дороге, они долго-предолго смотрели ему вслед: он не был
похож ни на женщину, ни на мужчину!.. Ну хорошо; а в том городе? - да все они
спали, никто из них не видел человека - и, честно говоря, до человека ли им
было в ту ночь, а особенно день, когда море ушло от них?..
...Как вдруг огромная волна захлестнула его, едва не сбив с камня, а когда
она отхлынула, оказалось, что море сорвало с него почти всю одежду, какая на
нем еще оставалась!.. И вот какова была третья загадка:
- Скажи мне, человек, как я появилось?
- О, это совсем просто, - воскликнул человек, отплевываясь; и, так как
волны залили валун, на котором он сидел, и грозили накрыть его с головой, ему
пришлось встать, - и, балансируя руками, чтобы удержаться на скользком камне,
он прокричал - в то время как ветер трепал его волосы: - Однажды кто-то очень
большой - больше, чем ты, море! - взял громадную линейку, провел черту и
отделил небо и землю, а сам пошел дальше по своим - о, очень большим! - делам.
Небо же и земля сперва совсем растерялись, потому что слишком привыкли быть
вместе, - да, сначала растерялись, но потом стали пытаться пробиться друг к
другу сквозь эту черту, но это было невозможно! Слишком хорошо писал тот
карандаш, и линия была нерушимой и четкой, и лишь в одном месте - может быть,
в грифеле оказалась соринка, а может дрогнула линейка, - она давала слабину, и
была чуть бледнее. И вот в это-то место и рванулись однажды они друг к другу,
накопив сил, и ты, море, - это встреча земли и неба!..
И тут, с последними словами человека, началось такое, что трудно описать -
будто море, до сих пор сдерживавшее себя, наконец сорвалось с цепей! Вода
взметнулась вдруг вверх вся сразу, тысяча разноцветных молний прошили ее
насквозь, человека, конечно же, сразу смыло с камня, закрутив в самой середине
рева и грохота, и в этом реве и грохоте, перекрывая его, раздался не похожий
ни на что другое на свете голос моря:
- Ты соврал, человек! - ты трижды соврал, и не дал правильного ответа ни
на одну мою загадку! Но... - и вдруг, как по волшебству, все разгладилось, рев
и грохот исчезли так внезапно, что человеку показалось, что он оглох - он
лежал на земле, у подножья горы, верхушкой которой оказался тот самый огромный
валун, и он услышал свое имя, произнесенное не похожим ни на что другое на
свете голосом моря.
- ...В одном ты был честен, и я вижу теперь, что ты меня действительно
любишь.
Прозрачная волна набежала на берег и отступила, давая человеку встать; и
тот человек встал, а море продолжало:
- Правду сказать, мне надоело уже куда-то идти, и я плохо помню, с чего
это я так далеко собралось. Так что я, пожалуй, останусь здесь - неплохое
местечко, не так ли? - а ты, ну, ты можешь тоже остаться, хотя ты и болтун, но
одному мне последние годы было немного скучновато. Мы будем встречаться по
утрам, и ты, так и быть, можешь дальше мне рассказывать свои сказки.
Тут чайки полетели к солнцу, крича ему о том, что море остановилось, и
солнце так обрадовалось, что море больше никуда не пойдет, что немедленно
засветило золотые блестки на воде: от того места, куда, замерев, смотрел с
берега один маленький человек - и все дальше и дальше, до самого горизонта.