"Екатерина Д. Тренд. Диплом островной школы (продолжение)" - читать интересную книгу автора

на себя халат.

- Вы еще спите? - укорил меня старик, - а нам уже пора ехать.

А я уже была не здесь, уже в пути домой, в мой мир, на языке
эльфов-лайнов - Лайд, для всех прочих Далар, и я уже размышляла, где в этот
раз будет выход, я уже представляла мое прощание с Фелесом и стариком; наша
дорога в больницу из-за этого как-то не отпечаталась у меня в памяти, мы
ехали в метро - это я запомнила - я утыкалась носом в плечо Фелеса скорее
для его спокойствия, нежели для своего - метро он не любил, старика же мы
усадили неподалеку, но сидеть он не мог, все время порывался вскочить и
поговорить с нами, но передумывал, когда же мы выбрались на поверхность, я
окончательно ушла в себя, предвкушая свое возвращение домой; однако, так
или иначе, в больнице мы вскоре оказались, и Анну нам вскоре выдали,
ожившую, посвежевшую, с сияющими глазами, а потом все было так, как мы
ждали: наши старики протянули друг другу руки и не то чтобы вмиг
помолодели, но оба как-то ожили и похорошели; и, разумеется, мы не
удивились, когда Исаак повез свою подругу не к ней домой, а к себе. "Эх,
будь они лет на двадцать помоложе!" - шепнул мне Фелес.

Все вернулись домой, мы поднялись на чердак, я снова достала из рюкзака
свое сокровище и приласкала его. За окном шел снег, как шел он дома, когда
я уходила сюда...

- Фелес, - позвала я, - что ты знаешь о времени?

- Hичего, - быстро ответил он, - оно как-то движется...

- Интересно, куда? Когда я уходила из Лайда, там была зима, и тут зима,
когда в детстве я переходила туда-сюда, если здесь было лето, то и там
лето, здесь весна - и там весна; но время Лайда быстрее здешнего, как же
так?

- Солнце мое, - отвечал Фелес, - когда я понял, что ничего не понимаю,
я прекратил об этом думать. Хотя предполагаю, что в Аригринсиноре теперь
весна.

- Это хорошо...

Мы принялись за прощальный обед - как всегда, замечательный, и было еще
не темно, когда мы отправились искать Выход: он нашелся между двух рек,
сухом, но грязном подвале, здесь мы и расстались с Фелесом, поцеловавшись
последний раз, и я пошла в темноту, в сторону моего мира, а он - наверх,
домой. Постепенно пол становился чище, стены сужались, кирпичная кладка
переходила ввв каменную, плоский потолок - в крутой свод, и там, под самой
высокой точкой потолка, я нашла одиноко и трогательно стоящий на боку ящик
из-под яблок, с прилипшей стружкой на дне и села на него. Я опять была
одна.