"Иван Моисеевич Третьяк. Храбрые сердца однополчан " - читать интересную книгу автора

знали командиров подразделений по их боевым делам.
Не раз я убеждался в этом. Особенно запомнился случай, когда к нам в
часть приехала группа офицеров оперативного отдела армии. Мне довелось быть
невольным свидетелем одного разговора. Группа разместилась в полуразрушенном
доме, через стенку от нас. Была глубокая ночь, держалось затишье на
передовой, но мне не спалось. Любопытства ради заглянул я к операторам. Они
не возражали.
Офицеры сгрудились у стола, на котором цветастой скатертью была
расстелена рабочая карта. Один наносил цветными карандашами новые условные
знаки, другие обсуждали что-то, иногда вступая в спор.
Сложное построение боевых порядков отражала та штабная карта. Где-то у
самого обреза ее заметил я вычерченный карандашом флажок с обозначением "29
гв. сд". В данном масштабе весьма скромное место занимала в гуще войск наша
гвардейская стрелковая дивизия. Флажками помельче были помечены полки и уж
совсем малозаметными дужками - батальоны.
"Кто тут тебя, комбата, знает?.. - вкралась в голову случайная, немного
обидная мысль. - Обозначен ты вон той дужкой величиной с ноготь, вот и
действуй: в атаке порывисто, в обороне намертво".
В комнате, где шла напряженная работа, и впрямь никто не обращал на
меня внимания. И еще раз где-то ущипнуло за душу: дескать, живого человека и
то не видят перед собой, в расчет не берут. Я ушел к себе за переборку и
улегся, стараясь поскорее уснуть.
А переборка в том полуразрушенном доме была тонкая - все мне слышно
сквозь нее. Вот зашел кто-то в смежную комнату со двора. Говор мгновенно
стих, один из операторов доложил:
- Товарищ генерал, по вашему указанию готовится второй вариант...
После некоторой паузы (видимо, генерал бегло окидывал взглядом карту)
прозвучало в ответ басисто:
- Ну-с, давайте посмотрим ваш второй вариант...
Разговаривать они стали тише, было трудно уловить смысл коротких,
рубленых фраз, да и сон начал меня одолевать. И вдруг сквозь дремоту мне
явственно послышались в басистой речи генерала хорошо знакомые фамилии наших
комбатов.
- Передвиньте-ка Боронина и Чухомова севернее - вот сюда, ближе к
лесному массиву.
Пока офицер переносил условные знаки, генерал молчал, а потом опять:
- Здесь возможен и желателен охват фланга. Это чей батальон, Третьяка?
Намечайте ему задачу выхода в тыл противника.
Гляди-ка, думаю, знает высокое начальство нашего брата не только по
номерам подразделений, но и по фамилиям...
Сон у меня как рукой сняло.
Весь фронтовой путь, который выпал на мою долю, я прошел с одной
стрелковой дивизией, в числе первых соединений ставшей гвардейской. Мне
довелось служить во всех трех стрелковых полках дивизии, а потом удостоиться
чести двумя из них командовать - 87-м гвардейским и 93-м гвардейским. 32-я
дивизия получила боевое крещение и накопила определенный боевой опыт еще до
1941 года. Отличившись в боях у озера Хасан, стала Краснознаменной.
Стойкость, самоотверженность, мужество проявили воины 32-й Краснознаменной
стрелковой дивизии в тяжелых боях начального периода Великой Отечественной
войны. Вместе с другими соединениями дивизия защищала Москву, ее части