"Уильям Тревор. Вечер Джона Джо Демпси" - читать интересную книгу автора

прогуливается по воскресеньям под руку с матерью? Не вспоминает ли он ту
продажную девчонку, от которой ему пришлось убегать, потому что мать
прислала ему из своего сна Деву Марию? Мистер Линч нечестный человек. Он
лгал, когда говорил, что стыд не позволил ему жениться.
Этому помешала мать с ее снами о ногах в огне и статуэткой Первого
Причастия.
Мистер Линч выбрал самый легкий путь: холостяки бывают иногда в мрачном
настроении, зато они ни за кого не отвечают, как и те, кто удержался в
стороне от продажных девчонок.
- Вкусный пирог?
- Да, - ответил он.
- В следующий твой день рождения ты уже будешь работать на лесопилке.
- Да.
- Это хорошая работа.
- Да.
Они съели по куску пирога, потом мать составила посуду в раковину. Он
пересел в кресло у плиты. Мужчины, которые слонялись тогда у отеля,
наверно, все-таки поехали к Клонакилти, подумал он. Они танцуют сейчас с
девушками, а потом вернутся к женам, и скажут, например, что играли в баре
в карты. Внутри серого бетонного "Колизея" девушка доест свой шоколад, а
мужчина дождется удобного момента, чтобы ее облапать.
Почему он не может сказать матери, что выпил у Кьофа три бутылки
портера? Почему не может сказать, что представляет голое тело миссис
Тэггерт? Почему он не сказал мистеру Линчу, чтобы тот говорил правду, как
всегда говорит правду Куигли? Мистер Линч всю свою жизнь не мог забыть две
потрясшие его когда-то сцены: бельгийская женщина, распластанная на земле,
и проститутки на площади Пикадилли. Но говорил про них только с
мальчишками, у которых не было отцов - потому что это была единственная
причина, которую он смог себе придумать.
- Вот что у меня для тебя есть, - сказала мать.
Она протянула ему старую отцовскую поршневую ручку, которую он уже не
раз видел в верхнем ящике трюмо.
- Я давно решила отдать ее тебе в день твоего пятнадцатилетия.
Он взял в руки черно-белую ручку, которую уже пятнадцать лет не
наполняли чернилами. В ящике трюмо, где валялись отцовские запонки, его же
зажимы для галстука, куча старых ключей и несколько ниппелей от
велосипеда. Все время, пока мать мыла посуду, догадался он, она не
переставала думать, какой бы преподнести ему сюрприз. Ручка оказалась
вполне кстати, вряд ли для этой цели подошел бы велосипедный ниппель.
- Подожди, я принесу чернила, - сказала она, - проверишь, как пишет. -
Из приемника доносился мужской голос, рекламировавший хозяйственные
мелочи. "Мыло Райан," - мягко верещал голос. - "Нет лучше очистителя".
Она принесла чернила, и он набрал их в ручку. Сел за стол и принялся
водить пером по мятому куску серой бумаги, в которую миссис Кьоф
заворачивала бекон, и которую мать запасливо складывала, чтобы потом
использовать в хозяйстве.
- Видишь, как хорошо, она до сих пор пишет, - сказала мать. - Значит,
хорошая ручка.
Здесь жарко, - написал он. - Сними свой свитер.
- Что за странные вещи ты пишешь, - сказала мать.