"Уильям Тревор. Мистер МакНамара" - читать интересную книгу автора

как волновался, чувствуя в пальцах тугую струну, и как Бриджит кричала,
что она никогда не видела ничего подобного, и требовала, чтобы ей
объяснили, зачем оно вообще нужно.
- Не забудь, дорогой, написать завтра утром МакНамаре письмо, -
напомнила мать, когда я уже лежал в постели, перед тем как поцеловать на
ночь. Не забуду, пообещал я, но не стал говорить, что из всех подарков,
включая замечательного зелено-желтого воздушного змея, мне больше всего
понравился дракон.
Но я так и не написал мистеру МакНамаре письмо. Потому что завтрашний
день превратился в кошмар, и до самого вечера мы не могли успокоиться от
слез. Отца, бывшего для нас всем, в тот день не стало.


Война продолжалась, и Ирландия по-прежнему сохраняла нейтралитет. На нее
падали новые случайные бомбы, и де Валера получал от немецкого фюрера
новые извинения.
Уинстон Черчилль продолжал метать громы и молнии из-за портов, но
предсказание мистера МакНамары о том, что иностранные солдаты будут
маршировать по улице О'Коннел, так и не сбылось.
С вязанием или шитьем в руках мать слушала новости по Би-Би-Си, и
грусть не уходила из ее глаз - слишком много людей умирало в мире. Никому
из нас не становилось легче от мысли, что не только отца постигла эта
печальная участь.
Все изменилось после его смерти. Мы с матерью стали ходить на прогулки.
Я держал ее за руку и чувствовал, как ей плохо. Она рассказывала мне о
нем, о медовом месяце в Венеции, о том, как на огромной площади они пили
шоколад и слушали музыкантов. Она рассказывала, как я родился, и как отец
подарил ей кольцо с янтарем, которое купил в ювелирной лавке Луиса Вайна в
Дублине. Она даже иногда улыбалась и говорила, что хотя мне всего
тринадцать лет, я уже занимаю его место. Однажды дом станет моим,
напоминала она, и амбар, и мельница. Ты женишься, и у тебя будут свои
дети, говорила она, но я не хотел даже думать об этом. Я не хотел
жениться, я хотел, чтобы мать всегда была со мной, и чтобы мы ходили
гулять, и чтобы она рассказывала мне о человеке, которого всем нам так не
хватало. Мы по-прежнему были семьей: сестры, мать я, Фланнаган в саду и
Бриджит.
Я не хотел, чтобы что-то менялось.
После смерти отца мистер МакНамара продолжал существовать, правда уже
по-другому. Дом на Палмерстонской дороге; тетушка мистера МакНамары,
напивающаяся в одиночестве у себя в комнате; тонкая как бумага миссис
Матчетт, раскладывающая с утра и до вечера пасьянсы вместо того, чтобы
блистать на сцене; мистер Матчетт со своим помятым лбом; Китти О'Ши из
Скибберена; спаниэль по кличке Волк Тон - все они продолжали жить для нас
и без отца, как память о нем.
Не забывался ни отель Флемминг, ни рассказы об эксцентричном семействе,
обитающем в доме на Палмерстонской дороге. Постоянно, сколько я себя
помнил, и сколько себя помнили сестры, в нашу жизнь вторгались обитатели
совсем другого дома, и даже после смерти отца мы с сестрами то и дело
вспоминали веселые и грустные истории, рассказанные сначала в отеле
Флеминг, а потом дома за завтраком. Однажды тетушке мистера МакНамары