"Юрий Трифонов. Голубиная гибель" - читать интересную книгу автора

в домоуправлении и командовал как общественник слесарями и
водопроводчиками, которые ему вовсе не подчинялись и часто даже не желали
его слушать, но он никак не мог жить без того, чтобы кем-нибудь не
командовать. Было ему лет семьдесят, но оттого, что он днями гулял на
свежем воздухе, цвет лица у него был, как у милиционера, очень красный и
здоровый. Еще этот Брыкин ходил по квартирам и воевал с неплательщиками, а
на самых злостных писал заявления в те места, где неплательщики работали.
Зайдя в квартиру, Брыкин в первую очередь спросил:
- Сысойкина дома?
- Нету, - сказала Клавдия Никифоровна.
- Передайте, что если в течение двух дней не оплатит мартовскую
жировку, будем разбирать в товарищеском суде. И напишем по месту работы.
- Хорошо, товарищ Брыкин, обязательно передадим. А мы-то уж давно!
- Вы-то - я знаю. Насчет вас тоже есть разговор. Можно к вам пройти?
Не дожидаясь ответа, Брыкин шагнул в комнату, сразу к окну, посмотрел
на голубей и сказал:
- Это надо убрать, граждане. Соседи протестуют, из шестьдесят второй
квартиры. Согласно положению не имеете права.
- Согласно какому такому положению? - спросил Сергей Иванович, который
недавно пришел с работы и сидел за столом, пил чай.
И тут же за столом сидела маленькая Маришка и тоже пила чай.
- Имеется положение, - а как вы думали? - если соседи протестуют, то не
можете держать никаких домашних животных, и птиц то же самое. Касается
одинаково домашних животных или птиц, это безразлично. Могут до штрафа
довести, так что советую убрать.
- Ну что ж. - Сергей Иванович вздохнул. - До штрафа мы, конечно, не
допустим, товарищ Брыкин. Мы их не заводили, нам что были они, что нет,
все едино. Вот девочка с ними занимается, а нам - что ж, пускай.
- Девочка тем более не ваша. Это не причина.
- Наша, наша, - сказала Клавдия Никифоровна и погладила Маришку по
голове.
- Где ж ваша? И масть не та. - Брыкин усмехнулся, передние зубы у него
были золотые. Наклонившись к Сергею Ивановичу так, что красные щеки его
свесились, как два мешочка, сказал вполголоса: - А приваживать не советую.
Тут в комнату заглянула Агния Николаевна, позвала Маришку ужинать.
- А она уж ужинает, - сказала Клавдия Никифоровна. - Вон как хорошо
ужинает.
- Нет, нет, не надо мешать чужим людям, Мариша, скажи спасибо, и
пойдем.
Агния Николаевна вошла в комнату, поздоровалась с Брыкиным, на что тот
как-то неопределенно, не глядя, кивнул, а может, просто опустил голову и
вышло похоже, что кивнул, и взяла Маришку за руку. Но девочка не хотела
вставать, неспешно допивала чай с блюдца и заедала баранкой.
- Нам ваша дочка нисколько не мешает, - сказал Сергей Иванович.
- Я понимаю, но у вас люди, а ей пора домой.
- А ничего, пускай чайком погреется.
- Мариша, я тебя прошу - быстрее!
Все, даже Брыкин, смотрели на девочку, уплетавшую баранку, с улыбкой,
только мать стояла мрачно, глядя на дочь совсем не материнском, холодным
взором.