"Эльза Триоле. Розы в кредит ("Нейлоновый век" #1) " - читать интересную книгу автора

ссорились, ничто ни разу не омрачило их дружбы. Внезапно Мартина замолчала.
- Мама Донзер, - сказала она после паузы. - Ну и дура же я! Совсем
забыла вам сказать, что ваша богородица чудотворная!
Мадам Донзер разливала липовый чай.
- Не городи чушь, Мартина, я этого не люблю.
- Честное слово, мама Донзер, честное слово. Она светится,
Мадам Донзер поставила чашки на поднос.
- Пора наверх - спать, - сказала она.
Две одинаковые кровати с наволочками, вышитыми руками Сесили - она была
рукодельницей, - ждали подруг. Мадам Донзер взяла с них обещание, что они не
будут, как обычно, болтать до полуночи. Нет, только выпьют чай. На этот раз
они тут же погасили свет.
- Вот видишь! Видишь? - шептала Мартина.
Сесиль увидела: на ее ночном столике богородица, такая же, как и у
Мартины, слабо светилась в темноте.
- Что же теперь делать? - взволнованно спросила Сесиль. - Не позвать ли
маму?!
Она побежала босиком к двери.
- Мама! - крикнула она. - Иди сюда, посмотри!
Мадам Донзер поднялась к ним, все втроем вошли в темную комнату, на
ночном столике у кровати Сесили что-то мерцало.
- Что тут у вас за чертовщина? - спросила мадам Донзер. - Нечего
дрожать попусту, зажгите лучше свет.
При свете мерцание угасло - статуэтка богоматери стала розовой и
нежно-голубой.
- Это фосфоресцирующие краски, - сказала мадам Донзер, - чего только не
придумывают в наши дни! А вот таких дурех, как вы, редко встретишь! Я заведу
"Ave Maria", ложитесь и спите.
Она погасила свет, закрыла дверь, светящаяся статуэтка пела
тоненьким-тоненьким ангельским голоском, Мартина и Сесиль слушали, впившись
глазами в мерцающую богоматерь.
- Я не люблю смотреть на светлячков вблизи, - сказала Мартина, - лучше,
когда они светят издали - в траве... Тебе нравится слово фосфоресцирующий .
Ты понимаешь, что оно значит?
- Ничего не значит, - ответила Сесиль, - так же и светлячки... я не
знаю, почему они светятся.
- Фосфоресцирующая богоматерь... Фос-фо-рес-ци-ру-ю-щая...
Чу-до-твор-на-я...
Они развлекались, повторяя: фос-фо-рес-ци-ру-ю-щая...
Чу-до-твор-на-я... Потом заговорили о Даниеле. Сесиль была на год старше
Мартины, а никакого Даниеля в ее жизни еще не было, зато она дружески
разделяла все чувства Мартины. Даниель жил сейчас у отца и готовился к
конкурсным экзаменам в версальскую Высшую школу садоводства - туда принимали
без аттестата зрелости, но конкурсные экзамены были даже еще труднее, чем
экзамены на аттестат зрелости: требовались специальные знания, которых ни в
одном лицее не получишь. Бедняга Даниель, он принадлежал к обреченному
поколению, на долю которого выпала война... Если бы не война, он ходил бы в
лицей, но вместо этого он познал все тяготы войны... и теперь вступает в
жизнь с большим запозданием, если иметь в виду его личную карьеру... Мартина
слышала в кафе, как обо всем этом говорил такими же словами, облокотившись о