"Эльза Триоле. Луна-парк" - читать интересную книгу автора

будто ты попал в другую страну, и все-таки это та же Франция, все та же
Франция! Резкий ветер парусил непромокаемый плащ Жюстена, гнал тучи песка,
пыли. Жюстен, пригнувшись, пересек дорогу. Он вступил на территорию самого
кемпинга.
Ни души... Очевидно, сезон еще не начался, лагерь не открыли, даже не
подготовили к приему гостей. Неровная площадка, вся в ухабах и рытвинах,
была покрыта пучками пожелтевшей прошлогодней травы, выцветшие полы палаток
подметали землю, словно подолы длинных обтрепанных юбок. На выстроившихся в
ряд прямо под открытым небом умывальниках облупилась краска, и ржавчина
покрыла все, что было ей- подвластно. Огромный высохший бассейн с цементным
изрядно потрескавшимся дном... Ветер громко щелкал дверями спаренных
ватерклозетов, стоявших группками по десять в ряд, прямо кордебалет! Все это
было рассчитано на толпы людей, и сейчас особенно остро ощущалась
бескрайность этого пространства и полное запустение. Дойдя до коричневых
палаток, оставшихся от американской армии, - до этих просторных мрачных
дортуаров, - Жюстен почувствовал даже что-то похожее на дурноту. Он
постарался было представить себе толпу отдыхающих, игры, крики, юные тела,
позолоченную загаром кожу, но ничего не получилось. К тому же надоел ни на
минуту не стихавший ветер. Жюстен побрел по узким проходам между палатками в
сторону дома, где, по всей видимости, в разгар сезона помещалась
администрация лагеря. Довольно большой двухэтажный дом, скучный белый куб,
явно брошенный, как м весь лагерь, на произвол судьбы. Однако ставни были
открыты и в оконных рамах поблескивали стекла неживым блеском искусственного
неподвижно вытаращенного глаза. Жюстен подошел поближе и толкнул на всякий
случай дверь с надписью "Бар" в полной уверенности, что она заперта на
замок, но дверь услужливо распахнулась. Жюстен удивился.
Остановившись на пороге, он разглядывал комнату: мерзость запустения,
пластмассового, пыльного.
- Есть тут кто-нибудь? - крикнул Жюстен; подождал с минуту и снова
крикнул: - Никого нет?
Ясно, никого. Жюстен вошел. Кто-то, видимо, пытался сорвать резиновый
ковер, и на полу еще виднелись обрывки резины, словно лохмотья нечистой кожи
на изувеченном теле. Прилавок бара помещался в застекленной части, солнечные
лучи золотыми волнами вливались в комнату, и даже пыль на окнах не была им
помехой; они играли на гранях пустых бутылок, валявшихся за прилавком, на
груде битого стекла, играли на палисандровой фанере, покоробившейся,
растрескавшейся, продавленной... Букет искусственных роз увядал в этой
духоте, еще отдававшей алкоголем, словно к вам слишком близко наклонился
подвыпивший человек. Жюстен решил, что с него хватит, и заторопился
навстречу ветру.
Усевшись на пустой ящик, привалившись к стене дома, он долго любовался
пейзажем, наслаждаясь чудом, сотворенным небом и землей.
Когда он отыскал наконец ресторан, час завтрака уже прошел. Отыскал в
буквальном смысле слова, ибо десятки раз сбивался с пути на этих новеньких,
похожих друг на друга дорогах; в конце концов он спустился с противоположной
стороны и, очутившись внизу, вынужден был обогнуть весь холм и искать этот
чертов ресторан, название которого он забыл спросить.
Поэтому он с особым удовольствием уселся за стол, где его уже ждали
красиво расставленные закуски. Он проголодался, и все казалось ему
необычайно вкусным. Ему понравился даже метрдотель, успевший надеть