"Виктор Троегубов. Жизнь в 'Крематории' и вокруг него " - читать интересную книгу автора

что это состоится на следующий день. Мол, с собой ее нет. Думаю,
бессмысленно сообщать, что этому обещанию не суждено было сбыться. Золотые
цепочка и крест сгинули как плата за несусветную глупость...
В этот вечер наш традиционный вечерний банкет впервые за долгое время
разделился на два: в номере Армена кроме хозяина присутствовали Андрей, я и
представитель местной армянской диаспоры (sorry, имени не помню),
притащивший две бутылки классного карабахского коньяка и судочки с
национальными разносолами. Остальная тусовка (с "пулеметчиком") окопалась в
третьяковском номере...
Когда наутро мы захотели выпить по кружечке пива в местном баре,
Андрей, проводивший нас до самого входа, сказал: "К сожалению, я вам
компанию не составлю. Если меня здесь увидят, то просто неправильно
поймут!". Что ж, в каждой деятельности есть своя специфика. Недаром старик
Чуковский (а, может, это был Михалков?) в свое время сказал: "Все профессии
важны, все профессии нужны...".
Слава богу, в двух оставшихся городах сибирского тура, Новосибирске (16
и 17 декабря) и Барнауле (20 и 21), ничего экстраординарного не происходило.
Лишь накопившаяся после более десяти дней разъездов и пьянок усталость
давала себя знать. На настройку звука последнего барнаульского концерта мы
выползали на сцену, как зомби. (Кстати, тогдашняя наша концертная программа
открывалась именно песней "Зомби" с одноименного альбома.) Итак, мы вяло
что-то играли, а Овес отстраивал звук аппарата. Зал был пуст, - публику
запустят лишь после настройки, - лишь несколько местных рокеров да несколько
девчушек сидят в первых рядах. На их лицах непонимание: как стоящие на сцене
"трупы" (мы) собираются играть и петь?.. Наконец, саунд-чек закончен, и мы
уползаем в гримерку. Открывают входные двери, и зал мгновенно заполняется.
Через какое-то время свет гаснет, вызывая оживление зрителей. В полной
темноте на сцену пробирается Андрюха Мурашов и начинает играть вступление
"Зомби". К восьмому такту Россовский, Третьяков и Сараич уже находятся на
своих местах. В девятом такте они грянули рифф в полный голос. Напряжение
нарастает. В этот момент за кулисами мы с Арменом переглядываемся и
выскакиваем на сцену. Фаны зашумели, их наиболее боеспособная часть уже
сгрудилась у сцены. Ужасно трудно. Пьянки последних дней делают свое дело: в
руках и ногах нет упругости, все действия происходят скорее рефлекторно чем
осознанно. Но ритмика песни и энергия окружающей массы людей начинает свое
воздействие. Казалось, только что механизм готов был рассыпаться, и вдруг
неожиданная подпитка сделала его совершенным. Усталости как не бывало, мы
работаем по-настоящему, и даже слабенький "барнаульский" аппарат не может не
выдать наш общий бешеный драйв. В глазах тех, кто сидел на настройке,
читается восхищение - они стали свидетелями магического превращения...

Глава X. СМЕРТЬ И ЖИЗНЬ

Последний концерт сибирского тура прошел "на ура". На следующий день мы
вылетели в столицу. Декабрьский маршрут был пройден. В уходящем 91-м году
оставались 53 концерта в залах и 5 квартирников... Прошлого всегда больше,
чем настоящего. Это грустно и справедливо. А за удачу каждому когда-нибудь
придется заплатить...
31 декабря, в праздничный день, когда думается только о приятных
хлопотах новогодней ночи, у Армена умерла мать, спокойная и мудрая женщина