"Андрей Троицкий. Черный бумер" - читать интересную книгу автора

в желтом световом круге он увидел несколько пистолетов Макарова в заводской
смазке, пулемет двенадцатого калибра и пять-шесть автоматов.
"Помогай", - крикнул он Петьке. В четырех нижних ящиках оказались трубы
длиной около метра, серо-желтого цвета, вроде тех, что видели в сарае. "Ты
понял, что это такое?"- спросил Петька. "Ясный хрен - оружие, - ответил
Бобрик. - Что за оружие и как оно действует, позже разберемся. Значит так:
жди здесь, а я наверх. Если "Газель", которая стоит у ворот, на ходу,
вывезем отсюда все это дерьмо". Гудков, настроенный загрести целый воз
денег, еще не оправился от разочарования. Он был готов пустить мутную
слезинку: "Куда вывезем? И зачем? На кой хрен нам все это упало?""Не задавай
мудных вопросов, умник, - огрызнулся Бобрик. - Глубокой ночью я не способен
до трех сосчитать. Сначала мы заберем все это, а потом уж сообразим, что
делать дальше. И не беспокойся за всю херню".
Он выскочил из подвала, прихватив молоток, добежал до ворот, сбил замок
и стал копаться в кофре мотоцикла. Через пару минут вернулся к "Газели",
постучал носком башмака по покрышкам, при помощи металлической линейки
открыл дверцу. Распатронив приборную панель, вырвал провода из замка
зажигания, соединил их. Движок, чихнув, завелся. Бензина полный бак, тачка
на ходу. Еще минут пять Бобрик, повесив фонарик на ветку дерева, возился с
замком грузового отсека.
Не заглушив мотор, он метнулся к дому, в подвале Петька уже сам
перетащил к лестнице ящики. Оставалось поднять их наверх, вынести на двор и
закинуть в фургон. Возле веранды нашли широкую доску, по ней закатили в
грузовой отсек оба мотоцикла. Бобрик сел за руль, вывел "Газель"на дорогу,
дождался, когда Петька управится с воротами. "Мы свет забыли выключить на
веранде, - вспомнил Бобрик, когда свернул за угол, а фургон покатился под
гору. - Вернемся?""Возвращайся, - равнодушно кивнул Петька. - Раньше я
думал, что ты просто упертый чувак. А ты совсем без мозгов. Куда мы премся?
В ментовку или сразу на кладбище?".
На трассе остановились возле магазина, открытого днем и ночью, Бобрик
вернулся к фургону с пакетом, набитым харчами, решив, что к двоюродному
дяде, с которым не виделся пару лет, неудобно приезжать с пустыми руками.
Петька, свесив голову на грудь, сопел на пассажирском сидении: все ужасы
надежды и обломы прожитого дня переродились в глубокий сон. Он открыл глаза,
когда "Газель"уже въехала на сельский двор, створки ворот закрылись, в свете
фар стал виден кособокий домик с резными наличниками и какой-то долговязый
сутулый мужик в куцем пиджаке, надетом на голое тело. Мужик, хватая Бобрика
за плечи, прижимал к себе, тыкался в него мордой, заросшей пегой щетиной, и
скалил порченные табаком зубы.
Петька вылез из кабины размять занемевшие ноги и едва уклонился от
объятий того небритого мужика, двоюродного дяди Бобрика. От родственника
несло свежим перегаром, словно он квасил еще с вечера. Предложение отметить
встречу за семейным столом вежливо но твердо отклонили. Бобрик передал
родственнику сумку с харчами, расстригав дядю, сроду не получавшего
гостинцев, до слез. Отогнал "Газель"за дом, подальше от людских глаз.
Из грузового отсека выкатили мотоциклы и помчались в обратном
направлении, уже на шоссе заметили, что близится рассвет: темно-синее небо
стало светлеть, луна спряталась, а звезды померили. Дверь поселкового
отделения милиции мотоциклистам открыл прапорщик Олег Гуревич. Бобрик
выступил вперед и заявил, что он готов сделать заявление особой важности,