"Андрей Троицкий. Бумер-2: Большая зона" - читать интересную книгу автора

Было четверть седьмого вечера, когда Костян задами, со стороны реки
пробрался к дому продавщицы сельпо Ирины Будариной. Никем не замеченный
прошел огородом и, выждав, не залает ли псина, перебросил корзину через
хлипкий невысокий забор, а потом и сам легко перемахнул через него. Ему
пришло в голову, что собаки у любовницы Кума нет, потому что Чугур сам
страшнее любого волкодава. И фамилия у него - как собачья кличка.
На огород вела калитка, приусадебный участок с трех сторон окружен
глухим забором, здесь разрослись старые вишни и яблони, на задах дровяной
сарай, большая клеть для кур, почему-то пустовавшая, и новенькая, только в
прошлом году срубленная банька с просторной парной и комнатой отдыха, откуда
открывался прекрасный вид на реку, густой лес и дальнюю деревеньку.
Убедившись, что никто его не видит, Кот поднялся на крыльцо, потрогал
навесной замок и вытащил из кармана связку отмычек. Через пару минут он
вошел в дом и затворил дверь. Сапоги с обрезанными голенищами, чтобы не
оставлять следов, пришлось сбросить за порогом.
Поселковый магазин заканчивает работу ровно в восемь вечера, времени
впереди много. Продавщица Бударина не придет, пока не пересчитает дневную
выручку и не закруглит все дела в магазине. Чугур раньше восьми вечера с
зоны не уходит, бывает, до ночи засиживается.
Кот, оставив кошелку в сенях, неслышно ступая по крашеным доскам босыми
ногами, обследовал сени. На вешалке две поношенные куртки, на стене корыто,
разводка газовых труб, самодельные полки. На чердак ведет приставная
лестница. Он приоткрыл дверь в горницу и замер.
Ему показалось, что кто-то шуршит бумагой, будто переворачивает
газетные страницы. Звук был настолько явственным и близким, что ошибиться
нельзя: в комнате кто-то есть. Кот, задержав дыхание, прислушался. Но
наступила полная тишина, только где-то вдалеке, вроде бы на другом краю
поселка, заливисто лаяла собака и все никак не могла успокоиться.
Прижавшись плечом к косяку, Кот вытащил из-за ремня пистолет. Курок на
боевом взводе, остается опустить предохранитель и послать пулю в цель.
Неожиданно прошиб пот, сделалось так жарко, что на лбу выступила испарина.
Показалось, что узкий ворот армейской фуфайки сдавливает горло, мешает
дышать, а пиджак с чужого плеча стесняет движения. Выходит, Чугур в доме?
Сидит и листает газетку. Но тогда кто навесил замок на дверь? Бударина,
уходя на работу, заперла Кума в доме? За каким чертом, спрашивается?
Одной рукой Кот сжал рифленую рукоятку пистолета, крепко, до боли в
пальцах. Перевел дух, рванув на себя дверь, шагнул через порог, целя на
звук, в дальний темный угол у окна. В высокой клетке, стоявшей на столике в
углу, сидел крупный белый попугай с разноцветным хвостом. Опустившись на дно
клетки, застеленное газетой, он рвал бумагу острым клювом. Когда в комнату
вломился незнакомец, птица уже оставила прессу в покое и уставилась на гостя
мелкими, как бусинки, глазками.
- Товарищ, товарищ болят мои раны, - произнес попугай с ленинской
картавинкой, помолчал, будто собираясь с мыслями, и неожиданно сменил
пластинку: - Статья сто пять... руки за спину... стоять.
- Фу ты, блин... Напугал, - Кот опустил ствол, свободной рукой снял с
головы кепку и вытер влажный лоб тыльной стороной ладони.
Последний раз этого попугая он видел год назад, на зоне, в красном
уголке клуба. А потом птица вместе с клеткой куда-то пропала. Ну, Чугур, до
чего хозяйственный мужик - все в дом тащит, что к полу не прибито.