"Андрей Троицкий. Бумер-2: Клетка для кота" - читать интересную книгу автора

верху. В одной руке он держал ученическую тетрадку в клеенчатой обложке, в
другой - огрызок простого карандаша.
- Тридцать шесть, - шептал Шубин себе под нос. Из кухни доносилась
музыка, отвлекавшая от дела. Лишь бы не сбиться со счета, иначе придется
пересчитывать банки по второму кругу. - Тридцать семь...
Шубин сделал пометку в тетрадке. И начал счет банок на второй полке,
где стоял горошек. Он не успел добраться до цифры пять, когда какая-то
неведомая сила выбила чурбан из-под ног. Взмахнув руками, дядя Миша выронил
тетрадку и карандаш, тяжело бухнулся на бетонный пол, больно ударившись
плечом. Стараясь сообразить, что происходит, он оттолкнулся ладонями от
пола, уперся спиной в стойку полок. Увидел двух незнакомых молодых людей,
стоявших над ним.
Один малый вооружен ножом, он небольшого роста с квадратными плечами.
Другой, длинный и худосочный, одет в линялые штаны и майку без рукавов с
иностранной надписью. Морды незнакомые, кажется, сюда эти парни никогда не
заходили.
- Вам чего? - сидя на полу, Шубин лихорадочно соображал, откуда
появились нежданные гости и что здесь забыли. Выручки в кассе кот
наплакал. - Чего надо?
Вместо ответа Жлоб нанес футбольный удар мыском ботинка в грудь Шубину.
Куба добавил ногой слева по ребрам. Жлоб каблуком наступил на ладонь своей
жертвы. Предприниматель закричал от боли, но этот крик услышали лишь его
мучители. Дверь в коридор, обшитая листами жести, оказалась уже закрытой, а
радио в кухне орало на полную катушку. Согнувшись в пояс, Жлоб ударил
хозяина "Ветерка" наотмашь, основанием ладони в лицо, развернулся и снова
ударил справа. Отдернул руку, будто его шибануло током, и, прижав ее к
груди, запрыгал на одной ноге.
- Бляха-муха... Кажись, я палец сломал, - застонал он. - Вот же
сволочь. Морда, как кирпич. Палец, блин...
Не обращая внимания на эти стоны, Куба пару раз, когда Шубин попытался
встать, навернул ему коленом по уху. Потом другим коленом - для симметрии. И
добавил справа кулаком. Дядя Миша плохо видел, потому что правый глаз
заливала кровь, сочащаяся из рассечения над бровью. На веках левого глаза
после удара коленом мгновенно налился водянистый волдырь, веки сомкнулись.
Шубин поднял предплечья, старясь защитить лицо от ударов. Но Куба
захватил два пальца его правой руки, сжал их в кулаке и вывернул до
костяного хруста. Шубин, ослепленной болью, не понимал, за что и почему два
молодых отморозка медленно убивают его в собственной подсобке. Они ничего не
требуют, не берут деньги из кассы, не шарят по карманам, просто молча,
ожесточенно мордуют его. И от этого молчания так страшно, что словами не
передать. Страх хуже физической боли. Дядя Миша набрал в легкие побольше
воздуха и заревел, как раненый слон:
- А-а-а, Рифат... Рифат... А-а-а...
Сейчас вся надежда на повара. Если он подоспеет, есть шанс спастись.
Рифат, здоровый мужик, который играючи разгружает мешки с сахаром или
мерзлые свиные туши. Если бы он успел, если бы услышал...
Жлоб перестал прыгать на одной ноге, боль в пальце отпустила. Он
выхватил из-за пояса пистолет, крепко зажал ствол в ладони. Шубин успел
вжать голову в плечи.
- Вот тебе, тварь. Вот... Вот... - Жлоб, развернув плечо, рукояткой