"Лев Троцкий. Европа и Америка" - читать интересную книгу автора

каутскианства). Но мы все-таки, повторяю, живем в 1923 г., и кое-чему
научились. Коммунистический Интернационал представляет ныне реальность, и не
Каутский будет осуществлять и контролировать связанную с нашими лозунгами
борьбу. Наша постановка дела прямо противоположна каутскианской. Пацифизм
есть академическая программа, имеющая своей задачей освободить от
необходимости революционного действия. Наоборот, наша постановка толкает на
путь борьбы. Рабочим Германии, не коммунистам (последних убеждать не нужно),
рабочим вообще и в первую голову рабочим социал-демократам, которые боятся
экономических последствий борьбы за рабочее правительство; рабочим Франции,
мысль которых еще скована вопросом о репарациях и о государственном долге;
рабочим Германии, Франции и всей Европы, которые опасаются, что установление
рабочего режима поведет к изоляции их стран и к экономическому упадку, мы
говорим: даже временно изолированная Европа (а изолировать ее будет не
так-то легко при наличии великого моста на Восток, в виде Советского Союза)
не только удержится, но и поднимется и окрепнет, уничтожив внутренние
таможенные перегородки и сомкнув свое хозяйство с необъятными естественными
богатствами России. "Соединенные Штаты Европы" - чисто революционная
перспектива, - ближайший этап общей нашей революционной перспективы,
вырисовывающийся из глубокого различия в положении Европы и Америки. Кто
игнорирует это коренное для текущего периода различие, тот поневоле будет
реальную революционную перспективу топить в исторических абстракциях.
Разумеется, рабоче-крестьянская федерация не замкнется на европейском этапе.
Через наш Советский Союз она, как сказано, откроет себе выход в Азию и тем
самым откроет Азии выход в Европу. Дело, таким образом, идет только об
этапе, но это очень большой исторический этап, и через него-то нам и нужно в
первую голову перевалить.

"Правда" # 144, 30 июня 1923 г.

Из доклада "Международная обстановка"

(3 октября 1918 г.)

Англия вынуждена была заниматься военной импровизацией, т.-е. создавать
армию из ничего. Вот почему весь первый период войны принадлежал Германии.
Ее военная промышленность, более кастовая организация германского
дворянства, большая дисциплинированность, интеллигентность германского
народа, - все это в соединении, создавало такую машину войны, перед которой
пасовали объединенные силы Франции, Италии, России и других более мелких
союзников. Затем с большим, запозданием выступили Соединенные Штаты Америки,
без большой армии, но с могущественной техникой.
К этому моменту чудовищная машина германского империализма уже
изнашивалась, и прежде всего изнашивались рабочие силы и фабрики
истребления; с другой стороны, экономическая и военная мощь Америки росла и
развивалась за счет разрушения Европы, и в решительный момент Соединенные
Штаты обратили свою военную мощь против Германии. Почему это случилось?
Первые три года войны Америка стояла в стороне, американский Шейлок
поставлял Европе орудия и средства истребления, и только, когда германская
неограниченная подводная война поставила под угрозу американскую торговлю со
странами Согласия, американский Шейлок потребовал создания внутреннего рынка