"Владимир Сергеевич Трубецкой. Записки кирасира (мемуары)" - читать интересную книгу автора

чтобы поступить в один из этих рафинированных полков. Туда мог попасть
только безупречно воспитанный молодой человек, о репутации и поведении
которого полком собирались тщательные справки. А кавалергарды в некоторых
случаях еще и копались в родословной представлявшегося в полк молодого
человека и проверяли за несколько поколений назад его бабушек и
прабабушек: не затесалась ли среди них какая-нибудь мадам, неподходящая по
своему происхождению и тем самым портящая родословную. Ведь она могла бы
передать по наследству плебейские черты своему потомству Здесь никакие
протекции не помогали. Случаи, когда сыновья министров и высших сановников
при представлении в эти полки получали отказ, не были исключением. Итак,
мать хотела, чтобы я поступил в один из этих, так сказать, фамильных наших
полков. Имея безупречную родословную, громкую фамилию, а равно и
подходящее воспитание, я имел все то, что было нужно, дабы сделаться
кавалергардом или преображенцем, однако от преображенцев я сам отказался
наотрез, поскольку хотел служить в коннице. В отношении же кавалергардов у
матери у самой возникли некоторые сомнения. Одно дело быть холостым
кавалергардом. Для этого не нужно было иметь особых средств, ибо
кавалергардцы вели себя скромно (без показного шика). Другое дело быть
женатому, семейному кавалергарду. Холостой мог бы жить у какой-нибудь
тетушки или же на холостяцкой квартире. Он мог довольствоваться одним
лакеем или денщиком. Женатый же должен был иметь не угол, а приличную
хорошую квартиру в столице и иметь такие средства, чтобы не отставать от
требований общепринятого в полковой среде светского образа жизни, да еще в
добавок в условиях столицы. Моя мать опасалась, что не сможет дать мне
таких средств. Ей не хотелось, чтобы ее сын довольствовался лишь минимумом
того, что было нужно для семейного кавалергарда. По ее понятиям, я должен
был иметь нечто большее. С другой стороны, мать опасалась моей молодости,
легкомыслия и неопытности. Она боялась, что у меня и у моей жены появятся
соблазны, мы забудем благоразумие, я начну жить выше средств и залезу в
долги.
Мать обратилась за советом к своему родственнику, дяде Коле Миллеру,
старому холостяку и отставному военному, а также к дяде Мите Лопухину -
офицеру генерального штаба, командовавшему в то время Бугским уланским
полком (впоследствии он принял Лейб-гвардии конногренадерский полк и,
командуя этим полком, был убит в начале мировой войны){6}. Оба дяди
успокоили матушку, указав ей, что кроме кавалергардов есть вполне
"приличные" гвардейские полки с прекрасными традициями. Некоторые из этих
полков расквартированы в окрестностях столицы, как то: в Гатчине, Царском
Селе и в Петергофе, где самый образ жизни, естественно, скромнее, нежели в
столице. Дяди уверили матушку, что в любой из гвардейских полков она может
смело меня отдать.
Но решающую роль в выборе полка сыграл бывший Гродненский и Тульский
губернатор дядя Михаил Михайлович Осоргин, который как раз в этом году
устраивал своего старшего сына Мишу для отбывания воинской повинности в
Гатчинские Синие кирасиры. (Официально: Лейбгвардии Кирасирский Ея
Величества полк).
Сам дядюшка Михаил Михайлович в молодости был пажем, а затем кавалергардом
и, если пристраивать теперь на один год своего Мишу в Синие кирасиры, то
только лишь потому, что этим полком командовал его старинный приятель и
однополчанин генерал Бернов. Бернов заверил Осоргина, что Мише в его полку