"Николай Валентинович Трус(сост). Символика тюрем ("Энциклопедия преступлений и катастроф") " - читать интересную книгу автора

* * *

При слове "тюрьма" в воображении предстает нечто вроде Петропавловской
крепости или замка Иф. Но в отечественной ИТК нет ничего
романтически-мрачного. Ее территория разделена внутренним забором на две
зоны: производственную и жилую. Первая по виду похожа на любое предприятие -
пролеты цехов, станки, краны, искры электросварки, бегущие автокары. Жилая
зона - ряды стандартных двухэтажных корпусов, отличающихся от рабочих
общежитий на воле только непомерно большими - на 25 - 30 человек -
спальнями. Многократно воспетые в блатных песнях нары ушли в прошлое.
Осужденные спят на обычных кроватях с панцирными сетками. Тут же, в жилой
зоне, клуб, столовая, медсанчасть, вечерняя школа, которую обязаны посещать
все, кому меньше сорока и кто не имеет среднегб образования.
Осужденные в колонии разбиты на отряды по 120 - 150 человек. Эта форма
организации их жизни возникла в конце 50-х годов, когда руководители
исправительной системы, подвергнув ревизии сталинское наследие, в поисках
новых идей обратились к Макаренко. Дальше названия сходство с
ма-каренковской коммуной, разумеется, не пошло, но для управления
осужденными отрядная система оказалась удобной. Отряд обычно является
рабочей сменой в одном из цехов и занимает этаж в общежитии.
Распространено мнение, что осужденные работают чуть ли не задаром. Это
и так и не так. Труд их оплачивается по обычным расценкам, но половина
заработка сразу перечисляется в доход государства - на содержание системы
ИТУ; затем идут обычные налоги, алименты на детей, ежемесячные взносы в счет
возмещения ущерба, причиненного преступлениями. Остальное (а остается, увы,
немного) поступает на лицевой счет осужденного. Из этих денег он может лишь
небольшую сумму в месяц отоварить по безналичному расчету в ларьке колонии,
что-то перевести семье или скопить на освобождение. Не всегда заработок
зависит от его старания: в одних колониях налажено прибыльное производство,
в других - здоровые мужики маются от безделья.
Обычному человеку слова "тюрьма", "колония" внушают страх, но многие
преступники относятся к периодическим отсидкам спокойно, как к неизбежным
спутникам своей профессии, приспосабливаются к зоне, находят в тамошней
жизни маленькие радости. В одном из ИТУ на Харьковщине мы однажды встретили
67-летнего осужденного, который почти сорок лет провел за решеткой и
утверждал, что ни о чем не жалеет. "Я вор, - философствовал он. - Вот вы
живете по-человечески один месяц в году, а остальное время работаете. Разве
не так? Я свои "отпуска" проводил, как вам и во сне не приснится, ну а потом
садился расплачиваться за удовольствие". Порой такие старики до того
свыкаются с зоной, что после освобождения никуда не хотят уезжать и слезно
упрашивают администрацию принять их на должность сторожа или дворника. А
куда, собственно, уезжать, если нет ни кола ни двора? Вообще психологи
утверждают, что, пробыв в заключении больше семи лет, человек во многом
безвозвратно утрачивает навыки нормальной жизни.

* * *

И все-таки главная мечта осужденного - свобода. Очень многое в жизни
колонии вертится вокруг желанных аббревиатур "УДО" и "УО". Условно-досрочное