"Далия Трускиновская. Берег надежды" - читать интересную книгу автора

дощатой, скрытой за кустами бытовке, куда вешать плечики с дневной одеждой,
получил оставленную предшественником полочку для всякой мелочевки, а также
доступ к холодильнику и душевой.
И жизнь потекла неспешно и приятно.
Как в офисе, так и на берегу Игорь Николаевич трудился без лишних
вопросов. Там он не спрашивал, откуда берутся и куда деваются деньги,
протекающие через его компьютер, а тут не любопытствовал насчет врагов. Ну,
крадут их из моргов, ну, сплавляют куда-то... Зарплату бы вовремя на
карточку перечисляли, и ладно. Опять же, после бурной ночи, когда враги шли
косяком, успевай только пшикать, но Игорь Николаевич обратил внимание на
врага, плывущего без бейджика, и сам вручную отогнал его к берегу,
начальство отметило его старания, выписало премию - триста часов! Триста - и
не утренних, а вечерних! Игорь Николаевич чуть не прослезился, когда понял -
его здесь любят и ценят так, как отродясь нигде не любили и не ценили.
И с Евой все шло прямо замечательно.
Душа, затюканная и заклеванная, понемногу заново училась улыбаться.
Особенно это удавалось ранним утром - когда Игорь Николаевич после смены,
переодевшись в сухую юкату, шел вниз по течению к Еве, неся термос с горячим
чаем й пирожки, шел и улыбался от свежести и прозрачности воздуха, от
птичьих голосов, празднующих рассвет. Они ужинали вместе и завтракали
вместе, потом Ева уезжала на работу, а Игорь Николаевич отсыпался в бытовке.
У него уже не было особой необходимости возвращаться домой, и он всерьез
подумывал сдать свое жилье квартирантам. С другой стороны, если они с Евой
распишутся - то как-то нехорошо сразу вселяться к жене, как будто приблудный
кот. Своя крыша над головой должна быть доступна в любую минуту.
С такими вот рассуждениями Игорь Николаевич шел по берегу, даже свистел
птицам в надежде на вразумительный ответ, шел и пришел к Еве, сидевшей с
краю - чтобы, когда явится сердечный друг, меньше беспокоить соседей. Она,
как всегда, одним глазом глядела на реку, другим - в журнал и еще грызла
чипсы из большого пакета.
- Ну наконец-то! - сказала она ворчливо, но улыбка выдавала радость от
встречи.
Игорь сел рядом.
- Устал, как собака. Слушай, я чуток вздремну. Если мой поплывет -
разбуди, а?
- Нельзя же так выматываться, - она положила узкую ладошку на его руку,
пальцы сползли - и получилось, что она касается его голого колена, почти
ласкает.
- Ничего, привыкну, возьму еще полставки. Выше по течению есть еще
распределительные посты, там тоже нужны парфюмеры.
Игорь Николаевич устроился в кресле поудобнее и закрыл глаза.
Проснулся он от вопля. Не сразу понял - где, что?!
По реке уплывало тело, стоящий по пояс в воде мужчина смотрел вслед и
выкрикивал проклятия на никому не известном языке. К нему спешили санитары.
- Как он кричал, прямо жуть... А я вот в прошлый раз не кричала. Меня
даже снимали для каталога образцовых прощаний. Неужели я тоже способна так
вопить? - спросила Ева. Она всегда соблюдала повадку вышколенной леди, и это
Игорю Николаевичу очень в ней нравилось.
- Нет, конечно, - успокоил он. - В "Береге надежды" есть интервью с
доктором Крачковским, так он утверждает, что вокализированная реакция