"Сергей Петрович Трусов. Искажение (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

положением. По его мнению, мирная обстановка в городе была непрочной. В
любой момент могли послышаться разрывы снарядов, вой минометов, треск
автоматных очередей и сухие щелчки револьверных выстрелов из подворотен. И
вообще, как можно думать о еде, когда, может, прямо сейчас придется рыть
окопы.
Виктор, как боец невидимого фронта, понимал опасения головного мозга,
но, как проголодавшийся человек, хотел помочь и желудку. В конце концов,
он пошел на компромисс, пообещав, что не будет рассиживаться в ресторане,
а быстренько перехватит чего-нибудь в столовой. Все согласились, но при
виде длинной очереди у дверей забегаловки, головной мозг опять разорался,
что походную кухню, наверное, только что подвезли, а раньше, мол, все
сознательные граждане воевали или, по крайней мере, чистили личное оружие.
Желудок глухо бурчал, понимая, что спорить бессмысленно. Он боялся, что
вот-вот начнется воздушный налет или запасы походной кухни просто
иссякнут. Толку от них двоих было мало, и Виктор обратился за помощью к
спинному мозгу. Тот флегматично заметил, что часок можно и постоять,
пускай только ему передадут функции управления организмом. В конце концов,
он, спинной мозг, для того и существует, чтобы выручать в подобных
ситуациях. И вообще он удивляется, почему его так редко зовут на помощь.
Виктор пристроился в конец очереди, отключил головной мозг, потом желудок
и отдался во власть позвоночника.
Мыслить спинным мозгом было интересно. Мир изменился до
неузнаваемости и виделся совсем в ином свете. Казалось, будто все обстоит
наилучшим образом. По мнению спинного мозга, главное, чтобы вертикальная
нагрузка не превышала допустимой нормы. Остальное - трын-трава. Солнце
пригревало в спину, и позвоночнику было приятно. Рядом табунились другие
позвоночные, что создавало ощущение уюта и безопасности. Общность цели
объединяла и рождала уверенность в собственных силах. Запах из забегаловки
казался чудным, поскольку не грозил увеличением вертикальной нагрузки.
Но у самых дверей очередь разбухла, там слышалась ругань и вроде даже
пихались. Вертикальная нагрузка осталась прежней, но со всех сторон стали
ощущаться чувствительные толчки. Если бы давили сверху, это бы еще куда ни
шло. Запас прочности позволял терпеть долго. Но предательские удары,
особенно в спину, парализовали всякое желание сопротивляться. Позвоночник
возмутился и заявил, что складывает с себя полномочия. Это вызвало
негодование всего организма, но спинной мозг огрызнулся, сказав, что пусть
его увольняют, а стоять за вермишелью он больше не будет. Тут не выдержал
самый заинтересованный участник.
- Какая вермишель?! - взвыл желудок. - Причем здесь вермишель, ты...
позвоночник!
- Заткнись, язва недорезанная, - отвечал позвоночник брезгливо. -
Можно подумать, ты к телячьим отбивным привык. Сожрешь, что дадут.
- Нет, вы послушайте! - исходил соком желудок. - Откуда он знает, что
дадут? Что ты вообще в этом понимаешь, кость рыбья!
- А ну вас всех, - проскрипел позвоночник. Стойте, если хотите, а я
отключаюсь. - И он согнулся вопросительным знаком.
Но тут в дверях образовалась брешь, желудок рванулся первым,
остальные за ним, и Виктор очутился внутри забегаловки.
Позвоночник оказался прав - давали вермишель. Походная кухня чадила
гарью, посетители нервничали, торопились, стучали подносами, звякали