"Сергей Петрович Трусов. Игра случая" - читать интересную книгу автора

счастливчика, Бабыкин самодовольно сощурился. Сегодня везло ему одному, что
было особенно приятно.
В электричке Эдуард Петрович был предметом всеобщего внимания. Его
хвалили, похлопывали по плечу, восхищались уловом и, не стесняясь,
откровенно завидовали. Все сгрудились вокруг рюкзака, прикидывали на вес
рыбу, причмокивали. Какой-то бородатый здоровяк пытался было рассказать
что-то аналогичное из своей жизни, но его никто не слушал, и он,
стушевавшись, исчез за спинами пассажиров. Его быстрое исчезновение
почему-то обеспокоило Бабыкина, но все подозрения тут же развеялись -
какой-то старичок, не в меру усердствуя, выхватил из рюкзака рыбину и ткнул
ею в лицо Эдуарда Петровича. Распаляясь, старичок громко доказывал, что
щучку надо непременно засушить, и никак иначе.
- С пивом, с пивом! - восклицал он, и его глазки возбужденно
искрились.


* * *

Дома Эдуарда Петровича встретили, как он и ожидал, роскошным обедом.
На кухне вкусно пахло жареным, пареным и чем-то еще. Жена - само воплощение
домовитости.
После обеда Бабыкин прилег на диван и весь оставшийся день шуршал
газетами, поглядывал в телевизор, позевывал и подремывал. Домашними
заботами его никто не отвлекал, и он смог вволю поблагодушествовать. Все
было так, как и должно быть, по глубокому убеждению инженера Бабыкина.
Вечером показывали футбол, и Эдуард Петрович прочно приклеился к
телевизору. Поджарые футболисты бегали по полю, сталкивались друг с другом,
беззвучно ругались, падали, пачкали красивую форму, пинали мяч, который,
летая туда-сюда, иногда залетал в ворота. Зрелище было захватывающим,
гипнотическим, и Бабыкин впал в глубокую неподвижность.
Вдруг что-то произошло. На поле по-прежнему бушевали страсти,
приковывая к себе внимание, но в душе Эдуарда Петровича возникло смутное
томление. Где-то в дремучих глубинах собственного "я" он уловил робкий
сигнал о том, что вокруг не все благополучно. Возможно, это пробудился
атавистический инстинкт, который помогал древним пращурам выживать во
враждебном окружающем мире. Сознание Бабыкина раздвоилось. Одна половина
продолжала следить за игрой, а другая билась над задачей, условие которой
даже не было сформулировано.
Решение пришло внезапно. Так бывает, когда человек, идущий глухой
ночью по незнакомой тропе, вдруг останавливается в полной уверенности, что
перед ним яма. Присев на корточки, он шарит рукой и натыкается на край
обрыва. "Стоило сделать шаг, - думает он, - и я бы полетел вниз, во тьму,
и, вполне возможно, что-нибудь бы себе сломал или даже убился. Бр-р-р!"
Бабыкин понял, что у него за спиной яма. Это было глупо, но это было
так - сразу за спиной ощущалась очень глубокая яма. Даже не яма, а
пропасть... Даже не пропасть, а...
Эдуард Петрович резко обернулся.
Он увидел то, что и должен был увидеть - свою квартиру.
Однако глаза цепко ухватили и более раннее изображение. Видение было
быстрым, призрачным, неверным и потому особенно жутким. Диван, шкаф,