"Сергей Петрович Трусов. Слушайте звезды!" - читать интересную книгу автора

одного, кто положил бы жизнь ради надежды на несбыточное. Откуда? Это было
всегда. Зрело. Ждало, чтобы выплеснуться наружу, погубить его самого, ради
исправления ошибок, допущенных другими, такими же людьми, как он, рвущимися
до поры до времени с безоглядным легкомыслием только вперед.
Смешно. Потеряли Землю.
Март с грустью усмехнулся и в следующий миг почувствовал, как
задыхается от ярости, тоски и слез. Как огромной волной всколыхнулись в нем
боль и ненависть к самому себе, к загубленной жизни, ко всему на свете.
Ведь он же человек!
Руки вцепились в подлокотники кресла, из горла готов был вырваться
крик, полный дикого отчаяния, как вдруг...
Солнца гаснущий свет. Блеклая синева моря вдали. И крик одинокой чайки
в сумрачном небе. Легкое дуновение ветра - и на губах неуловимый привкус
соленой воды. И запах...
Март застыл в кресле, глядя невидящими глазами прямо перед собой.
Впереди был только Космос. Безвкусное, бесцветное, равнодушное ничто. То,
что на мгновение вдруг встало перед ним, исчезло, не оставив и следа, но
Март был уверен, что видел Землю. Настоящую.
- Что с тобой? Сидишь, словно тебя паралич хватил. - Эл появился из-за
спины и поставил перед ним чашку с дымящимся кофе.
- Эл... - шепотом выдавил Март. - Я видел Землю.
Южин машинально взглянул на экран, но сразу отвернулся.
- Тебе показалось. Увидеть ее невозможно, сам знаешь. Если нам
повезет, сначала сообщат автоматы, а уж потом увидим ее мы.
- Ты меня не понял, - отмахнулся Март. - Не там, а...
Он запнулся и, проведя ладонью у лица, неуверенно произнес:
- Я видел ее здесь.
Южин вздохнул.
- Мне это знакомо, Март. - Он отхлебнул кофе. - Я не хотел говорить,
думал, галлюцинация, а потом... Уж слишком все ясно и четко.
- И ты видел? - удивился Март. - Что же ты молчал?
- Я же объясняю, считал галлюцинацией. Мы и так с тобой почти
рехнулись, а тут еще это. Да, кстати, а что ты видел?
- Я? Море. Только далеко, а вблизи... просто небо. Вечер.
Эл усмехнулся.
- А я - лес. Утро. Прозрачный воздух и солнечные лучи. И хвоей пахло.
- И у меня. Только морем. Солью.
Они замолчали. За экраном внешнего обзора плыл Космос. Пустой,
мертвый, бесконечный.
- Послушай, - прервал молчание Март. - А как часто ты ее видишь? Когда
думаешь о ней? Вспоминаешь иллюстрации в книгах?
- Нет, когда злюсь.
- Интересно, откуда это?
- Не знаю, - пробормотал Южин, глядя на экран. - Помнишь Германа
Лонски?
Март кивнул. Он помнил этого чудаковатого старика, избравшего местом
жительства конечную станцию соединения пространств. Станции были чем-то
вроде бакенов, по которым ориентируются суда, плывущие ночью. От одной до
другой можно добраться кратчайшим путем, пройдя надпространство, а дальше
либо следующая станция, либо ничего. Конечная остановка. Дальше только в