"Сергей Царевич. За Отчизну. Часть 2." - читать интересную книгу автора

- Конь? Словно ничего. Пусть подъедет поближе. Вскоре к ним приблизился
ехавший шагом всадник. Горбун, окинув взглядом проезжего, с удивлением
пробормотал:
- Что за притча! Это же жак в студенческой одежде! Какой нечестивый дух
принес его сюда из Праги?.. Ну конечно, это студент...
- Пан ученый, пожертвуйте что-нибудь калекам во имя Христово...
Всадник придержал лошадь и, несколько изумленный неожиданным появлением
нищего и громким, но непонятным бормотанием, вопросительно на него
поглядел.
- Что тебе нужно, добрый человек? - спросил он. Тогда горбун, согнувшись,
вышел из-за куста и пояснил непонятную речь Ярды:
- Мы просим милостыню, добрый пан ученый! Он говорит так неясно, потому
что у него нет языка.
Ярда подошел к всаднику и, положив руку на луку седла, широко открыл рот.
Всадник увидел там красный обрубок языка.
- Где ж это тебя так? - с участием спросил всадник.
- Я вижу, пан - ученый чех и притом из Праги? - поинтересовался горбун.
- Да, друг мой, я чех и живу в Праге. Я бакалавр.
- Вижу, вижу, что ученый. Что же касается языка моего друга, так пусть пан
бакалавр не удивляется: иногда одно правдивое слово укорачивает язык
наполовину. - И, видя вопрос во взгляде проезжего, горбун продолжал: -
Гости пана Дитриха фон Зейделя развлекались охотой на его поле и вытоптали
хлеб. Простак сказал в глаза барону, что немцы-де, как саранча, разоряют
мораван. Вот добрый пап барон и приказал урезать ему язык и прогнал из
деревни под страхом виселицы, если он осмелится вернуться.
Всадник в это время порылся в сумочке и достал медную монету, но, услышав
объяснения горбуна, положил обратно в сумку и вместо нее достал серебряный
грош:
- Возьми, добрый человек, от всего сердца даю тебе...
Ярда смущенно подбрасывал грош на своей коричневой ладони, потом
осклабился во весь рот и снова быстро что-то залепетал.
- Что он говорит? - спросил проезжий горбуна.
- Он просит назвать ваше имя, чтобы поминать в молитве.
- Не собирался я покупать на грош молитвы твоего друга. Я дал ему что мог,
как чех моравану, попавшему в беду, тем более что и мне самому смертельную
обиду нанесли немцы и попы...
Бакалавра поразил внезапно вспыхнувший огонь в темных глазах горбуна,
который совсем молодым, звонким голосом прервал его:
- Что? Тебя тоже немцы обидели?
- Мой отец сожжен как еретик, хотя он был вовсе не повинен ни в чем,-тихо
и лаконично отвечал проезжий. - Но мне надо торопиться. Будьте здоровы,
друзья! - И путник снова тронул лошадь.
Но, отъехав несколько шагов, всадник остановил коня и крикнул нищим:
- Это, конечно, не мое дело, но, выезжая из ближайшей деревни - вон там,
под горой, - я перегнал небольшой отряд мадьярских наемников. Едут они,
по-видимому, тоже по этой дороге сюда...
Нищие, ничего не отвечая, переглянулись между собой. Но едва всадник
отъехал, как горбун крикнул ему вслед:
- Постойте, пан бакалавр, скажите же, как ваше имя!
Бакалавр обернулся в седле и ответил: