"Владимир Царицын. Его турецкий роман " - читать интересную книгу автора

девять лет тогда было. Потом Станислава вышла замуж, и у
Сергея появился приемный отец.
- Твою жену зовут Станиславой?
- Бывшую жену, - уточнил Пругов.
- Ну, да... Станислава, - нараспев произнесла Надежда. - Очень красивое
имя. Станислава. Стася... Постой! Я вспомнила. Когда ты уронил зажигалку...
Ты сказал: "Стася". А я не поняла...Ты принял меня за нее? Ты по-прежнему
любишь свою жену?
- Нет, - покачал головой Пругов и снова уточнил: - Бывшую. Бывшую жену
я не люблю.
Надежда очень внимательно посмотрела Пругову в глаза.
- Нет, честно. Не люблю, - улыбнулся он. - Уже не люблю. Уже давно не
люблю, даже не вспоминаю. - "Господи ты, боже мой! Я оправдываюсь!". - Но ты
права. Вы немного похожи. Глаза. У нее тоже синие глаза. Когда я увидел
тебя..., подумал, Станислава. И сказал... Но потом тут же понял - она не
ты... То есть ты не моя жена..., тьфу, не Станислава...Прости, запутался.
- Верю. - Было неясно: верит ли Надежда, что он запутался или верит,
что разлюбил Станиславу и, как уверяет, уже давно. Так или иначе, она решила
вернуться к первоначальной теме: - И что сын? Он не собирается возвращаться
на родину?
- У него там, в Америке, все: работа, друзья, любимая женщина.
Теперь для него Америка - родина...Он уже взрослый. Кстати, лет ему
столько же, сколько и тебе. Двадцать девять. Вы с моим Серегой - одногодки.
"Господи! О чем я говорю? Старый осел! Хочу затащить женщину в постель
и сообщаю ей, что она - ровесница моего сына...".
- Вот как? - глаза Надежды стали холодными. Не мертвыми, как минуту
назад, а холодными и немного злыми. - Интересно...А почему твой сын Сергей
уехал в Америку, а не остался с тобой в России?
- Ну..., это сложный вопрос...
- А что в нем такого сложного?
- Понимаешь..., в то время я был никем. Только начал писать.
Писал и не издавался. Денег не было... И отец пенсионер. Но не в этом
дело. Вернее, не только в этом. Для Сереги, Станислава - мама.
Он ведь и ее сын тоже, и он любит ее. Как я мог не отдать сына его же
матери?
- А тебя?
- Что - меня?
- А тебя он любит? Твой сын?
- И меня...Наверное...
Это прозвучало крайне неубедительно. Надя криво усмехнулась и сказала:
- Я бы не отдала. Ни за что. Со мной бы остался, будь я хоть нищенкой.
- Вот видишь! И Серега остался с мамой.
Надежда бросила на Пругова изумленный взгляд, который говорил
красноречивее слов: "Ну, ты и дурак, Андрюшенька. Я совершенно не то имела в
виду".
- Надя...
- Да?
- Странный у нас с тобой разговор получается... Допрос какой-то.
С пристрастием. Что за эмоции? Я что, что-то не то сказал? Не то, что
ты ждала? Извини, но это моя личная жизнь. И я прожил ее так, как прожил. И