"Владимир Царицын. Его турецкий роман " - читать интересную книгу автора

Следователь...
- Шатохин, наверное, - предположил Пругов. - Макс Шатохин - главный
персонаж нескольких моих романов. Девятнадцати, если точно.
- Да, Шатохин. Я читала, читала и вдруг подумала, что это он пишет,
Шатохин. Что это он пишет о себе. Что ты пишешь о себе. И подумала, он - это
ты. Я читала и представляла себе Шатохина, то есть тебя. И ты знаешь...
- Нет, не знаю.
- ...Потом я попросила, и муж купил мне еще одну книгу Андрея
Кострова. На этой книге была твоя фотография. Я не поверила своим
глазам, когда увидела. На фотографии был мой Шатохин. Тот, которого я
представила. Один в один. Скажи, он - это ты?
Пругов улыбнулся.
- Отчасти. В каждом из литературных героев есть что-то от автора.
По-другому не бывает.
- И в отрицательных персонажах?
- И в отрицательных. В них даже больше.
- Как так? Почему?
- О добре писать легче. Добро всегда понятно и недвусмысленно и оно
всегда на виду. Даже если не сразу его видишь, потом понимаешь: это было
добро. А со злом все намного сложнее. Оно прячется в глубинах человеческой
души и ждет своего часа, чтобы вдруг выскочить и показать себя. А чью душу,
как не свою собственную, лучше всего знает человек? Вот и приходится
писателю отображать на бумаге свои черные мысли и преступные желания...А
иногда зло маскируется под добро. Его надо выявлять...
- Не понимаю! - Надя замотала головой.
- Что ты не понимаешь?
- Ты хороший человек. Я знаю это, потому что чувствую. А ты сейчас
сказал, что пишешь своих преступников с себя. Если бы ты был плохим, а
притворялся хорошим, я бы знала.
Пругов улыбнулся:
- В каждом человеке есть его светлая и черная сторона. Как доктор
Джекил и мистер Хайд.
- А это что за господа?
- У Роберта Льюиса Стивенсона есть такая повесть...
- Стивенсон - это, который про остров сокровищ написал?
- Да, тот самый. Так вот... Но я вижу, что первая порция лепешек уже
готова. Один с сыром, один с картошкой. А об "этих господах",
Джекиле и Хайде, я тебе в другой раз расскажу. Ведь у нас с тобой еще
вся жизнь впереди. Сорок лет.
- Это как минимум, - улыбнулась Надежда.
Минут пять из последующих сорока лет их рты были заняты едой. А к тому
времени, когда они съели первые две штуки, подоспели вторые - горячие,
обжигающие. Пятую и шестую лепешки-кехлеме они взяли с собой - Надя явно
преувеличила свой аппетит и не учла реальных размеров желудка.
- Куда пойдем? - спросил Пругов, когда они вышли из шатра. - Ко мне в
апартаменты?
- Только для того, чтобы надеть купальные вещи, - с напускной
строгостью ответила Надя. - Переоденемся - и на пляж! Будем купаться и
загорать! Загорать и купаться!
- Сегодня ты не забыла купальник?