"Владимир Царицын. Его турецкий роман " - читать интересную книгу автора

- Деньги у меня есть, не думай о них. Я отдал наличные, но не все у
меня осталось еще баксов восемьсот. Кроме того, у меня карта, на ней
достаточно денег. А когда мы вернемся, я получу гонорар за последнюю книгу.
Проживем.
- Я буду работать. Я хочу работать. Муж не разрешал мне работать,
никуда не выпускал из дома. Даже в магазин и то... Все делала домработница.
Ходила по магазинам, готовила еду. Он мне даже на кухню запрещал входить.
Боялся, что я его отравлю. Но где мне яд взять, если я из дому не выходила?
- А если бы нашла яд, отравила бы?
- Отравила. Он из меня рабыню сделал.
- Но почему?
- Потом. Не хочу сейчас, Андрюшенька. Я так счастлива! Сегодня у меня
началась новая жизнь, и я хочу говорить только о хорошем. А я прекрасно
готовлю, между прочим. Верней, готовила. Раньше..., когда была Апраксиной.
Знаешь, какие вкусные зразы я умею делать? С грибной подливкой.
- Пока не знаю, но уверен, что они на самом деле вкусные. Когда мы
приедем домой, кухня будет в полном твоем распоряжении. И ты приготовишь
свое фирменное блюдо сразу, как на ней окажешься. Я уже сто лет не ел
домашней пищи.
- Понятно, тебе нужна кухарка. Вот так да! Была затворницей, стану
кухаркой. А ты не боишься?
- Чего?
- Что я тебя тоже захочу отравить? - засмеялась Надя.
- Вот этого я совершенно не боюсь.
- Почему?
- Потому, что мы будем жить долго и счастливо, деля радости и печали, и
умрем в один день! - торжественно сказал Пругов.
- Тебе будет девяносто пять, а мне шестьдесят девять, - подхватила
Надежда. - Нет, тебе будет сто пять, а мне семьдесят девять.
- Договорились!

...Надя смотрела на рыжее солнце, осторожно погружающееся в
Эгейское море и превращающее воду в расплавленное золото.
- Чего ты боишься? - спросил Пругов. - Чего "другого"? Или кого
"другого"? Шпиля?
Надя резко качнула головой и потянулась за сигаретами.
- Я боюсь..., - и замолчала.
Пругов не мешал ей, не торопил с ответом. Они закурили.
- Я боюсь..., - Надя вдруг решилась, махнула рукой: - А, все равно!
Лучше сразу. Лучше сейчас, чтобы ты не подумал, что я... хочу тебе себя
подсунуть, такую... с изъяном. Лучше, чтобы ты сначала узнал, а потом
увидел, что у меня, - Надя положила руку на свой живот, - здесь. Я боюсь,
что ты от меня откажешься, когда увидишь.
- И что там? Ты беременна, что ли?
- Нет, что ты! Просто, у меня там...
- Ну что у тебя там?
- Шрамы, - тихо сказала Надя, опустив глаза.
- Фу-у-у! - облегченно выдохнул Пругов. - Ну, ты меня напугала,
Надюша. И что такого? Шрамы! Да у меня полно шрамов. После аппендицита
шрам, детских несколько. И не только на животе.