"Евгений Цепенюк. Человек и его Бог (рассказ)" - читать интересную книгу автора

супергерой и всё можете, и враги пачками дохнут от одного вашего
взгляда, а девушки...
Вот, а Великий С-Которого-Всё-Началось таким был на самом деле, поэтому
сны него были наоборот.
Но и во сне он был одинок и скучен, а потому снова принялся творить.
Теперь получалось у него, как правило, не совсем то, что задумывалось,
поэтому поначалу было интересно. Но только поначалу, пока он создавал
отдельные предметы и дело не дошло до состыковки частей в единое
целое.
Потому что мелкие и забавные ошибочки, накладываясь друг на друга, давали
совершенно душераздирающий результат. Сотворил, к примеру, зайцев и
преступников. Сотворил волков и судей, чтобы регулировали поголовье. И что?
Волки первым делом сожрали всех Красных Шапочек, а суд принялся оправдывать
преступников и осуждать невиновных... может, не стоило создавать бабушек и
взятки?
Принявшись править и перекраивать, он только усугубил ситуацию. А, само
собой, ещё одно очень важное качество бога, снящегося Великому
а-Надоело-Уже-Каждый-Раз-Придумывать-Очередное-Имя-Чтобы-Не-Повторяться, а
именно, терпение, тоже было несовершенным. Недостаточно совершенным, чтобы
довести до конца совершенствование сотворяемого мира.
Бросил он игрушки валяться раскиданными по всей комнате, захныкал,
заревел, самую злостную машинку об стенку шваркнул. Убедившись же, что
никто утешать не прибежит, успокоился, свернулся калачиком, засопел и
вскоре уснул.
И приснилось ему, что он - человек.
Маленький, глупый, краткоживущий человечишка, неспособный проникнуться
сутью вещей в их совокупности, ничего не доводящий до конца, вооружённый
только одним, но зато великим и могучим идеалом: так сойдет .
Но и он так же был одинок, и принялся творить, и натворил такого... что
ему не хватило ума осознать, что же он натворил (куда уж мне
пересказывать). Иногда ему приходили на ум смутные мысли, что что-то в этом
мире не так, что-то не то к чему, но он отмахивался от подобных измышлений
и убеждал себя, что главное - не останавливаться и не падать духом, а там
всё само собой образуется. В крайнем случае он винил в своих бедах
кого-нибудь другого, попавшегося под руку или выдуманного наскоро.
И он не останавливался, не оглядывался и не ленился, повторяя отдыхать
будем на кладбище ... Пока однажды силы его не истощились совсем. И тогда
он наконец-то прилёг, чтобы расслабиться на полчасика, и уснул вечным сном.
И приснился ему Великий Безымянный (хотя некоторые утверждали, что у него
было много имён, по крайней мере тысяча...


(С) Rara avis, 1998