"Илья Цибиков. Коктейль из навоза" - читать интересную книгу автора

восемь. Самое главное было в том, что лаборантки, которые выполняли эту
работу, попадались все время разные. Когда же Нарыв интересовался, почему
ему столько раз подряд повторяют анализ ему отвечали примерно так: ничего
не знаю, наверное, потеряли приведущий анализ или ошиблись. "Ну а зачем
вообще эти анализы?" - спрашивал Нарыв. "Как это, зачем? На операции вам
будут делать наркоз. А для этого введут много различных препаратов. Так
вот, если у вас аллергия на эти препараты, то по вашей крови мы это
узнаем". Это были анализы.
Дни шли. Грусть медленно покидала Нарыва, уступая место чему-то
другому, непонятному и неизведанному.
Ну вот и пришел день операции. Нарыв, сам не зная почему (хотя в общем
он знал, просто не хотел в этом сам себе признаваться), ужасно трясся от
страха. Операцию назначили на девять утра, Нарыв проснулся в восемь,
трясся час, потом еще один. В одиннадцать зашла сестра и сообщила, что
сейчас взяли шейку бедра и эта операция продлится два с лишнем часа, а
потом надо еще будет помыть все в операционной. "Ну вот, - облегченно
вздохнул Нарыв, - у меня есть три часа".
Но удачно провести три часа к сожалению не удалось. Прошло пол часа,
Нарыв лежал на кровати, разглядывая бегающих по стене тараканов. Дверь
открылась.
Пойдем. Все готово. На второй этаж.
Нарыв в след за нянечкой поднялся на второй этаж, зашел в операционную.
Его усадили на стул, что стоял в углу и приказали раздеваться до гола.
В операционной шныряло множество людей в белых халатах, гремела ужасная
музыка, и самое странное - было ужасно накурено.
К Нарыву подошел тот самый хирург, что вправлял ему руку и с которым он
был уже знаком. В руках доктор держал щипцы, руки были облачены в плотные
перчатки. В небольшие металлические щипцы была зажата, как вы думаете что,
именно сигарета. Врач поднес сигарету к марлевой повязке, там было
предусмотрительно вырезано небольшое отверстие. Хирург с наслаждением
затянулся.
Проходи, - проговорил врач. - Начнем.
Нарыв подошел к операционному столу. С трудом залез на него и: его
начали привязывать. Потом поставили капельницу, начали вводить препараты.
Голова Нарыва закружилась, и он провалился в темноту.


Вот так была сделана операция. Кости поставили на место, для лучше
срастания поставили несколько спиц. Сначала говорили, что все прошло
нормально, потом выиснилось, что на наркоз у Нарыва куча аллергических
противопоказаний. Удивлялись, что Нарыв во время операции посинел, а потом
позеленел. Еще задели вену, сообщили, что он потерял много крови. Это
вышло случайно. Но Нарыв не обиделся. Он знал, все будет хорошо:
Через недельку сняли швы, и Нарыва выписали. Рука медленно заживала, а
через три месяца убрали и гипс.