"Сурен Цормудян. Второго шанса не будет" - читать интересную книгу автора

Николаю было не по себе. Нет, это не первые похороны, на которых он
присутствовал. Первые похороны он помнил хорошо. Тогда еще не было столько
снега. Тогда еще люди не перебрались окончательно в подвалы. В тот день
хоронили его мать, умершую от черного дождя, состоящего из воды и
радиоактивного пепла. Тот дождь погубил тогда полторы тысячи человек. Их
всех хоронили вместе с его матерью. В одной глубокой яме, далеко в лесу. И
все кто провожали их в последний путь, лили слезы в маски противогазов, без
которых нельзя было хоронить убитых радиацией. Потом прошло много времени и
радиоактивные, и токсичные осадки стали выпадать все реже. Но и мир стал
мертвым и закованным в холод. И только копошащиеся как муравьи люди в своих
подвалах и норах, да бродячие банды отморозков и людоедов напоминали о том,
что на этой планете была когда-то разумная жизнь.
Разумная?
Николай никогда не мог понять, почему человечеству надо было сотворить
такое с собственным миром. Сейчас он снова почувствовал остро пульсирующий в
голове вопрос "ПОЧЕМУ?". Но вопрос этот всегда оставался без ответа,
насаждая в душе только неописуемую горечь.
Нет, конечно, люди умирали и гибли всегда. Но сейчас, люди и не жили
вовсе. И особо остро он это ощущал на похоронах.

* * *

Места, где были установлены ловушки, были отмечены флажками. Кусок
тряпки на длинном шесте, с написанной на ней цифрой девять означал девятый
кордон. Место, где жил Николай. Ловушки с другими номерами они не имели
права очищать. Метрах в ста работали двое с пятого кордона. Еще дальше
группа из центра. Васнецов и Сквернослов принялись разгребать снег лопатами,
то и дело, поглядывая по сторонам. В носу все еще чувствовалась пыль,
которую они выбивали до обеда из звериных шкур, после того как вернулись
домой с похорон капитана. Николай морщился от неприятных ощущений, но
продолжал убирать снег. Щелчок затвора автомата заставил его оторваться от
работы. Он взглянул на Вячеслава. Тот смотрел в сторону леса, начинавшегося
на том берегу Оки и держал свой Калашников наготове.
- Ты чего?
- Рысь, - коротко ответил Сквернослов.
Николай проследил за его взглядом и увидел вдалеке это животное. Совет
общины строго настрого запрещал убивать этих хищников. Даже в случае
нападения, предписывалось делать выстрел не по зверю, а рядом, чтоб
отпугнуть. Только в крайнем случае человек мог покончить с рысью. Эти
хищники успешно охотились на крыс, даже на крыс-мутантов. Бывало, что
разоряли берлогу люпуса, похищая его детенышей. В сложившихся условиях рысь
оказалась союзником человека, уничтожая злейших его врагов в животном
царстве. В Надеждинске даже практиковался уход за найденными в лесу
раненными рысями. Тоже самое относилось и к лисицам.
- Не вздумай стрелять. - Предупредил брата Николай.
- Да знаю я. Мало ли что.
Рысь некоторое время внимательно смотрела в их сторону. Затем понюхала
снег вокруг себя и, развернувшись, медленно побрела в сторону леса. Эти
дикие кошки с годами все больше чувствовали особое отношение людей к себе.
Двуногие, оказавшись по собственной вине на грани вымирания, вдруг стали