"Стефан Цвейг. Кристина" - читать интересную книгу автора

язвительно-высокомерным взором. Что подумает горничная, увидев это, -
наверняка с издевкой разболтает своим товаркам о нищенке; те расскажут
другим, сразу весь отель узнает, и ей придется каждый день проходить мимо
них, каждый день, потупив глаза и слыша шушуканье за спиной. Нет, здесь тетя
ничем не поможет, этого не скроешь, это распространится повсюду. на каждом
шагу какая-нибудь прореха да откроется, и ее платье и обувь только еще
больше обнажат всем-всем ее убожество. Да, но надо торопиться, тетя ждет, а
дядя, сказала она, ждать не любит. Господи, что делать? Что же надеть?
Первая мысль - зеленую блузку из искусственного шелка, которую ей одолжила
сестра, но то, что еще вчера, в Кляйн-Райфлинге, она считала украшением
своего гардероба, теперь кажется ей ужасно безвкусным и вульгарным. Лучше уж
простую белую, она неприметнее, и захватить цветы из вазы: если держать их
перед блузой, то, может, яркий букет отвлечет на себя внимание. Потом, пряча
глаза и едва дыша от страха, что ее разглядывают, Кристина торопливо сбегает
по лестнице в холл, обгоняя других, - в лице ее ни кровинки, голова болит и
кружится, и такое чувство, будто она наяву летит в пропасть.
Спустившись в холл, она замечает тетю. Странно, что это с девчонкой? -
думает та, направляясь к племяннице. То идет, то скачет, от людей
шарахается, стесняется, что ли? Нервная, видать, штучка; да, надо было
заранее о ней разузнать! Господи, а теперь встала как дурочка у входа,
может, она близорукая или еще что-нибудь не в порядке?
- Ну что с тобой, детка? Ты совсем бледная. Тебе нездоровится?
- Нет, нет, - лепечет Кристина все еще в растерянности. Ужас сколько
тут народу в холле, а вот та дама в черном, с лорнетом, как она сюда
уставилась! Наверное, разглядывает ее смехотворные, неуклюжие туфли.
- Пойдем, пойдем, детка, - зовет тетя и берет ее под руку, даже не
подозревая, какую услугу, какую огромную услугу оказывает запуганной
племяннице. Ведь тем самым Кристина хоть на полшага отступает наконец-то в
спасительную тень, под крыло, в укрытие: тетя по крайней мере с одного боку
заслоняет ее своим телом, своим туалетом, своим видом. благодаря провожатой
Кристине удается довольно спокойно пересечь ресторанный зал и подойти к
столику, где их ждет флегматичный, грузный дядя Энтони; он поднимается, его
обвислые щеки растягиваются в добродушной улыбке, типично голландские
светлые глаза с красноватыми веками приветливо смотрят на племянницу, и он
протягивает ей тяжелую, натруженную лапу. Радость его вызвана главным
образом тем, что не надо больше дожидаться за накрытым столом - как всякий
голландец, он любит поесть, обильно и с комфортом. Помех в этом деле он не
терпел и со вчерашнего дня втайне опасался, что встретит эдакую несносную
светскую бездельницу, которая своей болтовней и расспросами испортит ему
трапезу. Но, глядя сейчас на новоявленную племянницу, бледную, застенчивую и
привлекательную в своем смущении, он успокаивается и сразу заключает, что с
ней можно легко поладить.
- Первым делом поешь, а уж потом поговорим,- ласково и дружески
подбадривает он ее.
Эта худенькая робкая девушка, не осмеливающаяся поднять глаза, радует
его, она совсем не похожа на тех бойких девиц за океаном, которых он не
переваривает, потому что они вечно заводят граммофон и так вызывающе
вихляются, как никогда не позволит себе ни одна женщина из его старой
Голландии. Невольно покряхтывая, он склоняется над столом и собственноручно
наливает ей вино, а затем делает знак официанту, чтобы подавал обед.