"Стефан Цвейг. Звездные часы человечества (новеллы)" - читать интересную книгу автора

все речи и прокламации, и повсюду, во всех речах, во всех газетах, на всех
плакатах, устами всех граждан повторяются эти боевые, звучные лозунги: "К
оружию, граждане! Дрожите, коронованные тираны! Вперед, свобода дорогая!" И
слыша эти пламенные слова, ликующие толпы снова и снова подхватывают их.
При объявлении войны на площадях и улицах всегда ликует толпа; но в эти
нее часы всеобщего ликования слышны и другие, осторожные голоса; объявление
войны пробуждает страх и заботу, которые, однако, притаились в робком
молчании либо шепчут чуть слышно по темным углам. Всегда и повсюду есть
матери; а не убьют ли чужие солдаты моего сына? - думают они; везде есть
крестьяне, которым дороги их домишки, земля, имущество, скот, урожаи; так не
будут ли их жилища разграблены, а нивы истоптаны озверелыми полчищами? Не
будут ли напитаны кровью их пашни? Но мэр города Страсбурга, барон Фридрих
Дитрих, хотя он и аристократ, как лучшие представители французской
аристократии, всей душою предан делу новой свободы; он желает слышать лишь
громкие, уверенно звучащие голоса надежды, и потому он превращает день
объявления войны в народный праздник. С трехцветной перевязью через плечо
спешит он с собрания на собрание, воодушевляя народ. Он приказывает раздать
выступающим в поход солдатам вино и дополнительные пайки, а вечером
устраивает в своем просторном особняке на Плас де Бройльи прощальный вечер
для генералов, офицеров и высших административных лиц, и царящее на нем
воодушевление заранее превращает его в празднество победы. Генералы, как
вообще все генералы на свете, твердо уверены в том, что победят; они играют
на этом вечере роль почетных председателей, а молодые офицеры, которые видят
в войне весь смысл своей жизни, свободно делятся мнениями, так и
подзадоривая друг друга. Они размахивают шпагами, обнимаются, провозглашают
тосты и, подогретые добрым вином, произносят все более и более пылкие речи.
И в речах этих вновь повторяются зажигательные лозунги газет и прокламаций:
"К оружию, граждане! Вперед, плечом к плечу! Пусть дрожат коронованные
тираны, пронесем наши знамена над Европой! Священна к родине любовь!" Весь
народ, вся страна, сплоченная верой в победу, общим стремлением бороться за
свободу, жаждет в такие моменты слиться воедино.
И вот в разгар речей и тостов барон Дитрих обращается к сидящему возле
него молоденькому капитану инженерных войск по имени Руже. Он вспомнил, что
этот славный - не то чтобы красавец, но весьма симпатичный офицерик -
полгода тому назад написал в честь провозглашения конституции неплохой гимн
свободе, тогда же переложенный для оркестра полковым музыкантом Плейелем.
Вещица оказалась мелодичной, военная хоровая капелла разучила ее, и она была
успешно исполнена в сопровождении оркестра на главной площади города. Не
устроить ли такое же торжество и по случаю объявления войны и выступления
войск в поход? Барон Дитрих небрежным тоном, как обычно просят добрых
знакомых о каком-нибудь пустячном одолжении, спрашивает капитана Руже
(кстати говоря, этот капитан без каких бы то ни было оснований присвоил
дворянский титул и носит фамилию Руже де Лиль), не воспользуется ли он
патриотическим подъемом, чтобы сочинить походную песню для Рейнской армии,
которая завтра уходит сражаться с врагом.
Руже - маленький, скромный человек он: никогда не мнил себя великим
художником - стихи его никто не печатает, а оперы отвергают все театры, но
он знает, что стихи на случай ему удаются. Желая угодить высокому
должностному лицу и другу, он соглашается. Хорошо, он попробует. - Браво,
Руже! - Сидящий напротив генерал пьет за его здоровье и велит, как только