"Стефан Цвейг. Диккенс" - читать интересную книгу автора

каждой из этих книг гнездится радостный смех, готовый вспорхнуть птицей и
залиться на разные голоса, едва только перелистаешь первые страницы.
Популярность этого автора была неслыханной, и если она не возрастала с
годами, то лишь потому, что любовь к нему и так уже была безмерной. Когда
Диккенс решился выступить с чтением своих произведений и впервые встретился
лицом к лицу со своими читателями, Англия была в упоении. Залы брали
приступом, они всегда были набиты до отказа; энтузиасты облепляли колонны,
залезали под эстраду, лишь бы послушать любимого писателя.
В Америке люди спали в страшный мороз перед кассами на принесенных с
собой матрацах, кельнеры приносили им еду из соседних ресторанов; давка
становилась немыслимой. Все залы оказывались малы, и, в конце концов,
писателю в качестве зала для чтения уступили церковь в Бруклине. С амвона
читал он приключения Оливера Твиста и историю маленькой Нелли. Ничто не
омрачало этой славы, она оттеснила в сторону Вальтера Скотта, все годы
затмевала гений Теккерея, и когда пламя угасло, когда Диккенс скончался,
английский мир был потрясен. Совершенно незнакомые люди передавали эту весть
друг другу на улице, Лондон пришел в смятение, как после проигранного
сражения.
Похоронили его между Шекспиром и Фильдингом, в Вестминстерском
аббатстве, пантеоне Англии; туда устремились тысячи людей, и много дней
утопала в цветах и венках скромная могила. И еще сегодня, спустя сорок лет,
редкий день не найдешь там рассыпанных благодарной рукой цветов - слава и
любовь не увяли за все эти годы. Сегодня, как и в тот давно миновавший час,
когда Англия вручала ему, безвестному и ничего не подозревавшему, нежданный
дар мировой славы, Чарльз Диккенс - самый любимый, самый желанный и
почитаемый рассказчик всего английского мира.
Такое неизмеримое, проникающее как вширь, так и вглубь влияние писателя
становится возможным лишь благодаря редкому сочетанию двух обычно
противоборствующих стихий, благодаря совпадению устремлений гения с
традицией его эпохи. Обычно взаимодействие традиционного и гениального
подобно взаимодействию огня и воды. Пожалуй, отличительный признак гения и
состоит в том, что он, олицетворяя дух нарождающейся традиции, враждует с
традицией отживающей и, являясь родоначальником нового поколения, вызывает
на кровавый бой отмирающее. Гений и его время подобны двум светилам, свет и
тень от которых, правда, смешиваются, но чьи орбиты, хотя они и
пересекаются, никогда не совпадают. И вот перед нами тот редкий на звездном
небе миг, когда тень одного светила полностью закрывает светящийся диск
другого, и они сливаются: Диккенс - единственный из великих писателей
девятнадцатого века, субъективные замыслы которого целиком совпадают с
духовными потребностями эпохи.
Его романы полностью удовлетворяют вкусам тогдашней Англии, его
творчество является воплощением английской традиции; Диккенс - это юмор,
опыт, мораль, эстетика, духовная и художественная сущность шестидесяти
миллионов человек по ту сторону Ламанша, их своеобразное мироощущение, порой
чуждое нам и зачастую вызывающее чувство горячей симпатии. Не он создал эти
художественные произведения, но английская традиция, самая мощная, самая
богатая, самая своеобразная и потому самая опасная из современных культурных
традиций. Нельзя недооценивать ее жизненную силу.
Каждый англичанин является в большей степени англичанином, чем немец
немцем.