"Семен Кузьмич Цвигун. Мы вернемся " - читать интересную книгу автора

Интенданты постарались для командующего. Где-то разыскали старинный и
преогромный письменный стол. Из городского музея привезли настольную лампу:
высокий бронзовый Атлант держит над собой шелковый абажур.
Генерал фон Хорн - сухощавый, невысокий. Рядом с Атлантом кажется еще
меньше. Его скрипучий голос в большом актовом зале едва слышен, но
повелевает здесь он. Два слова в телефонную трубку, и от этих слов там, на
другом конце провода, человек или озаряется улыбкой, или тяжко вытирает
вдруг выступивший пот. Два-три слова бросают в атаку дивизии или
поворачивают их туда, куда угодно ему, фон Хорну.
Генерал любит богатую обстановку, любит тепло, любит погреть у камина
мерзнущие ноги, боясь признаться себе, что это уже старость. Саперы
соорудили для него походный камин, а точнее, некое подобие камина. На
броневой плите горят березовые поленья, над огнем железный колпак на
стальных столбиках, дым вытягивает кривоколенная труба, сейчас выставленная
в форточку. Маленькая подставочка для ног. Надоест сидеть с вытянутыми
ногами, можно опустить их на пушистую медвежью шкуру. Адъютант раздобыл ее
где-то в этом городе. Где - фон Хорна не интересует.
Генерал сидит в мягком кресле, откинувшись на спинку, слегка повернув
голову влево, и через монокль с любопытством рассматривает картины, которые
майор Крюге с помощью ефрейтора вынимает из большого ящика и водружает на
специально изготовленную подставку.
Рядом с этим ящиком другой. В нем иконы в драгоценных окладах.
Командующий армией - страстный коллекционер русской старины с первых
дней войны. Его вдохновил пример практичного генерала фон Рейхенау:
прорвавшись с танками в Париж, он запустил руку в знаменитый Лувр. Кто-то
растолковал фон Хорну, что русская старина ценится за океаном не меньше
французской, за нее можно получить надежную валюту - доллары, и много
получить, целое состояние; кое-какие картины могут стать украшением особняка
в Берлине и виллы в Баварии - это сейчас модно.
Когда раздается телефонный звонок, Крюге поспешно снимает трубку,
глядит на генерала и отчетливо произносит фамилию позвонившего. Чаще всего
командующий чуть заметно отворачивает голову, не отрываясь от картины. Крюге
отвечает в трубку сухим, официальным тоном:
- Генерал фон Хорн в войсках.
Иногда командующий, не поворачивая головы, протягивает левую руку.
Крюге бегом подносит к нему телефонный аппарат. Генерал нетерпеливо
выслушивает, отдает короткое приказание, бросает трубку на аппарат. Адъютант
бегом относит телефон на место, на столик.
- Зер гут! - произносит фон Хорн, когда решает оставить картину для
себя, не для продажи. Если раздается короткое "шнелль", адъютант передает
картину ефрейтору, тот относит ее в другую комнату.
Неудовольствие генерала вызвала картина, названная художником, как,
запинаясь, пояснил адъютант, "Неравный брак": невеста напомнила фон Хорну
его Эльзу - такая же молоденькая, тоже красавица. Да и жених неприятно
напомнил, что у него, у фон Хорна, такая же лысина, такой же длинный и
красноватый нос, такие же дряблые щеки...
- Шнелль, шнелль!
Еще большее раздражение вызвала картина "Богатыри", хотя Крюге и
попытался робко пояснить, что это шедевр мирового искусства, что написал
картину знаменитый художник Васнецов еще в XIX веке, до советской власти.