"Юлия Тулянская, Наталья Михайлова. Небо и корни мира ("Обитаемый мир" #2) " - читать интересную книгу автора

...В тот день в храме он снова ел хлеб с вином. На скатерть рядом с
цветком шиповника Яромир положил пучок каких-то мелких синих лесных цветов,
которые росли у ручья.

На закате Яромир снова почувствовал знакомый озноб между лопаток.
Звенело в ушах, перед глазами рябило: на этот раз приступ грозил быть
сильнее, чем накануне. Яромир, успев закутаться в плащ, а сверху накрывшись
"хозяйкиным" одеялом, лег лицом вниз на лавку, вцепившись в нее обеими
руками.
Посреди ночи он очнулся на каменном полу. Видимо, в бреду сбросил с
себя и одеяло, и плащ и сполз с лавки. Шалый подвывал. В окна с одной
стороны храма бил лунный свет, почти такой же яркий, как днем - солнечный.
Яромиру было больно на него смотреть. Он стал шарить рукой, отыскивая
одеяло, но не успел, бред снова накрыл его с головой. Ему чудилось: кто-то
поднес к его губам край глиняного кубка. Яромир делал усилия, чтобы прийти в
себя и разглядеть, кто рядом с ним. В своей похолодевшей ладони он
почувствовал теплую чужую руку...
Когда приступ прошел, Яромир сразу же уснул. Утром, еще в полудреме, он
вспомнил, что нынче ночью загадочная хозяйка храма приходила к нему. Яромир
поднял голову. Он по-прежнему лежал на полу, но она снова укрыла его и
сунула под голову подушку. Под боком сопел Шалый. Яромир приподнялся на
локте.
На скамье перед ним сидела сама хозяйка. Яромир подумал: и правда -
княжна. Ее лицо было очень юным и немного строгим.
Белое перепоясанное платье с широкими рукавами. Распущенные и
отведенные за спину светлые волосы схвачены вокруг лба узким обручем из
серебра.
Растерянная улыбка сама собой разомкнула губы Яромира.
- Это ты и есть?..
- Да, я, - тихо подтвердила она. - Тебе по ночам бывает плохо, я вижу.
Ты не должен уходить, пока не будешь здоров. Это мой храм. Я Девонна,
вестница.
Яромир сел, опираясь на руки. Он слышал, что у людей есть верная
примета: если храм заброшен, вестники Вседержителя никогда не появляются в
нем.
- Да ведь если пол храма пророс травой, то тебя здесь не может быть! -
усомнился Яромир.
- Здесь не очень много травы. Пока не рухнула крыша, ей слишком
темно, - ответила вестница.
Яромир молча смотрел на девушку, сидевшую на скамье. Сквозь разбитое
стрельчатое окно и листья плюща на нее светило солнце. Яромир поверил.
- Что тебе до меня? - спросил он. - Ты же должна вся светиться и
передавать весть от Небесного Престола...
- У меня нет сейчас для людей никакой вести, - сказала она. - Поручения
нет. А сияние... я просто не хотела сразу.
Она встала, и вдруг в полутьме храма вспыхнул яркий свет. Вся фигура
вестницы стала столпом белого огня, какого не бывает ни от свечи, ни от
светильника, но лучи, которые исходили от нее, не резали глаза, не
ослепляли, а только разгоняли тьму. В этом сиянии тонули ее черты, лицо и
волосы казались ослепительно белыми. Через миг сияние погасло, и вестница