"Мария Туманова. Райское место " - читать интересную книгу автора

валя -юсь в постели без дела. В шестнадцать, считая себя взрослым, я с
ухмылкой спросил, с каким делом надо валяться в постели - и оскорбленная
мама как следует хлестнула меня по лицу кухонным полотенцем.
В моем втором романе описана такая же ситуация, только вместо матери
герой-подросток разговаривает с бабушкой. Не слишком разительное отличие? Но
мама будто не заметила эту сцену, когда читала книгу, и даже когда я
спросил, ничего ли ей не напоминает утренняя стычка Хэнка с бабулей,
отрицательно покачала головой. Я иногда завидую людям с плохой памятью.
Поэтому не стал тревожить ее покой, напоминая, что в нашем случае полотенце
было голубым, влажным (мама только что вытирала им тарелки) и нитяная
петелька на его уголке порвалась.
Джейка моя манера валяться в постели не раздражала - он сам этим
грешил. А добудиться его было втрое труднее.
Вспомнив о Джейке, я сжал кулак и стукнул себя костяшками по лбу.
Получилось сильнее, чем хотелось. Так и надо остолопу! Знать Джейка больше
десяти лет и не понять, что слова "Ты мне сейчас нужен. Мне нужен хоть
кто-нибудь. Я боюсь" - всего лишь выдержка из его нового великого творения.
Прекрасная инопланетянка (сермахлонка... Господи, звучит как непристойность)
будет шептать эти слова мужественному капитану-землянину примерно на сто
восьмидесятой странице. А я, дурак, принял все за чистую монету!
Но, с другой стороны, Джейк в самом деле звал меня в свое "райское
место". Без всяких истерик, просто потому, что ему без меня так же плохо,
как мне без него. И раз я уже в Юте... Джейк никак не ждет, что я появлюсь
так скоро. Вот посмеется. А у меня появится новый шанс стать героем его
книги: несчастный мнительный сермахлонец (тьфу, еще хуже, чем в женском
роде! Почти "засранец". Надо сказать Джейку, чтобы сменил название планеты)
принимает сигналы земного космического корабля за код, посланный Великим
Императором Сермахлона, и спешит в императорский дворец, где его... Нет, не
убивают, это слишком просто. Назна-чают Главным Хранителем Ключа, или
Печати, или Левой Тапочки Императора. Лишь бы не кольца, а то беднягу Джейка
обвинят в плагиате, и у кого, спаси, боже, - у самого ДРРТ! (М-да, те еще
инициалы: не то старый мопед заводится, не то имечко
бедняги-инопланетянина). После чего толпа фанатиков-толкиенистов разорвет
моего друга на части за святотатство. Но Джейк, и стоя на костре, будет
записывать план нового сюжета привязанной к столбу рукой. Если эта бумажка
успеет спикировать на землю до того, как вспыхнет огонь, представляете, за
какую сумму она уйдет на аукционе через пару лет?
По тому, какая чушь лезла в голову, я определил свое настроение как
замечательное и твердо решил продолжать путь в Монтану. Рубашка, проведя
ночь на полу, опасно балансировала на грани с категорией "тряпка". Чемодан
ночевал в машине, я пошел за ним в одних джинсах, и, едва спустился с
крыльца, из соседнего домика высунулась курчавая дама средних лет в
пе-1стром халате. Ей явно никто не говорил, что пялиться на людей
неприлично. А может, у нее, как у моей мамы, была короткая память. -
Отличный загар! - крикнула дама. - Каким кремом пользуешься? - Подойти и
принюхаться, чтобы выяснить, чем именно она с утра взбодрилась, я не
рискнул. - Сапожным светло-коричневым, - ответил с самой милой улыбкой, на
какую был способен. - Хотите натереть спинку?
Дама захлопала глазами. Я вытащил чемодан и возвращался в домик, когда
до нее наконец дошло. Вопль "Обманщик!" услышали, наверное, в кафе через