"Ван Тун-Чжао. Стрелочник (Рассказы китайских писателей 20 - 30-х годов) " - читать интересную книгу автора

еще август, смеркалось поздно, но в тот день черные тучи заволокли небо, и,
казалось, сразу наступила ночь. Теперь все боялись ее черного покрывала -
бескрайнее, мягкое, оно окутывало все: пули, снаряды, сабли, окровавленные
трупы.
К западу от станции, возле маленького пятиметрового моста стоял
стрелочник, этот странный, непонятный Юй, а Сяо-пи наблюдал за рабочими.
Обнаженные по пояс, они носили и складывали возле рельсов мешки с зерном,
озимую пшеницу, собранную, точнее, выколоченную интендантством с четырех
волостей. Двуколки, многие из которых шли без отдыха двое суток, свезли ее к
станции.
На станции все было, как прежде. То и дело слышались приглушенные
голоса, полные жалобы, а иногда затаенного гнева. Их обрывали окрики солдат,
уставших, как загнанные лошади. На полу вповалку лежали женщины и дети. Не
думая уже о поезде, они старались устроиться поудобнее - отвоевав кусочек
цемента, цеплялись за него, словно за убежище во время грозы.
Сяо-пи, безмятежно покуривая сигарету, охранял трофейные мешки возле
путей к востоку от станции. Он стоял шагах в десяти от стрелочника и тихо с
ним переговаривался.
- После этого эшелона пройдет еще пассажирский, тогда и отдохнем
маленько. Сходим на речку, искупаемся в свое удовольствие, вернемся - чайку
попьем. Нынче я только и болтаю о еде и питье. Но если не жрать и не пить,
на том свете не о чем будет вспомнить!
Юй не отвечал.
- А эшелон у нас остановится? Кажется, мост на следующей станции, в
двадцати ли отсюда, разрушен. Наверное, начальник и вызывал тебя, чтобы
сообщить об этом. В такое время эшелон не остановится без причины. Помнишь,
вчера проходил один поезд? Быстрее экспресса промчался. Вот и хорошо, пусть
торопятся - у нас будет больше свободного времени...
Юй взглянул на речку, стремительно несущую свои воды. Она разбухла от
горных потоков, напоенных обильными летними дождями, глубина ее превышала
шесть метров. Стиснутая берегами, река бурлила, вздымая желтые, мутные
волны. Взглянув на кипящий поток, Юй проговорил:
- Вот поглядишь, как я выкупаюсь здесь, под мостом! На Сяхэ не пойду -
там воды по пояс, одним детишкам впору!..
- Ну и любишь же ты хвастать! Плаваешь, как топор. Только тебе такие
штуки и выкидывать. Ведь это верная смерть! - Сяо-пи сунул окурок в трещину
между камнями.
- А почему бы не рискпуть? Я не пью, за бабами не волочусь - хоть помру
весело!
- Может, скажешь, бабы у тебя дет? - прыснул со смеху Сяо-пи.
- Верно, была; всего два раза виделись. Вот уже три года, как она
работает на прядильной фабрике в H., a там своих парией хватает. Кто
подвернется, тот и завладеет ею; может, я, а может - ты... Будь у меня своя
фабрика, сколько захотел бы, столько... - Он говорил сурово, но давно
тлевшая в сердце любовь вдруг загорелась во взгляде. Однако оп прикусил
губу, и легкая печаль умчалась вдаль, к стальным полосам рельсов и
стремительному потоку. - Ничего, ничего, все ждет как надо. Я говорил тебе,
у меня есть старший брат, на студента смахивает. Работает он младшим
счетоводом в управлении Лунхайской железной дороги. Есть еще сестра... в
Гиринском притоне - ее украли, когда ей шел шестой год. Зачем мне ехать за