"Юрий Тупицын. Тайна инженера Грейвса (Авт.сб. "Инопланетянин")" - читать интересную книгу автора

гражданский долг, попытаться задержать жулика. Рене почти не сомневался,
что за дверью орудовал представитель именно этой древней профессии. Но
Рене Хойл не сделал ни того, ни другого. Наверное, он посчитал недостойным
журналиста, имеющего отношение к уголовной хронике, столь глубоко
тривиально прерывать зарождающееся загадочное преступление. Рене лишь
беззвучно усмехнулся, бесшумно ступая по ковру, отступил к стене и
спрятался за портьерой.
И вовремя. Солидный, но отнюдь не крепкий духом замок, уступая
настойчивым домоганиям легкомысленной отмычки, потерянно щелкнул. Чуть
слышно скрипнула входная дверь и снова, теперь уже смачно, щелкнул замок,
окончательно склоненный на путь предательства. Наступила тишина.
Прижавшись всем телом к стене и держа правую руку в боковом кармане
пиджака, Рене Хойл напряженно ждал. Прошло несколько томительных секунд, и
в комнату бесшумно, но совершенно непринужденно, отнюдь не тем крадущимся
шагом, которым имеют обыкновение входить в квартиру воры, вошел крупный
мужчина. Мягкая шляпа была надвинута на самые глаза, а руки глубоко
засунуты в карманы легкого плаща. Остановившись посреди комнаты, мужчина
спокойно огляделся. Рассеянный оконный свет упал на его редкие рыжеватые
волосы и красное лицо с грубоватыми, четко вырубленными чертами. Лицо Рене
вытянулось, а губы сложились так, словно он собирался присвистнуть от
удивления. Но он не присвистнул, а нахмурился, отчего его выпуклый лоб
прорезала глубокая вертикальная складка. Между тем мужчина, столь
бесцеремонно забравшийся в чужую квартиру, еще раз огляделся, на короткое
мгновенье задержав взгляд на портьере, вынул руки из карманов и все с той
же солидной неторопливостью, которая отличала все его движения, принялся
расстегивать плащ.
Лоб Рене Хойла разгладился. Откинув портьеру, он с беззаботной улыбкой
шагнул вперед:
- Салют, Чарли!
Джентльмен в мягкой шляпе резко обернулся. Рука его скользнула было в
карман плаща, но на полдороге замерла и медленно опустилась. После
довольно натянутой паузы мужчина свободным движением сбил свою мягкую
шляпу на затылок и улыбнулся в ответ:
- Салют, Рене. Как поживаете?
- Я-то хорошо. - Рене, засмеялся, весело оглядывая гостя с головы до
ног. - А вот как вы?
- Да и я неплохо! - Краснолицый мужчина изо всех сил старался держаться
непринужденно, и это ему почти удавалось.
- Пока неплохо, - журналист выразительно подчеркнул слово "пока". - Но,
в принципе, те, кто нарушает святой британский принцип "ту кип прайвэси",
должны жить плохо, даже отвратительно.
Чарльз Митчел владелец частной сыскной конторы, секунду испытующе
смотрел на Хойла, потом натянуто, хотя и добродушно, улыбнулся:
- Всегда возможны исключения. Особенно, когда речь идет о старых
знакомых.
Они и правда были старыми знакомыми. Когда Рене Хойл только начинал
свою газетную карьеру, уголовно-судебная хроника обеспечивала ему более
или менее сносный заработок. В ту пору он и установил с Митчелом довольно
тесные контакты. В настоящую дружбу их взаимоотношения так и не перешли,
хотя поначалу казалось, что дело шло именно к этому, а застыли где-то на