"Иван Сергеевич Тургенев. Жид" - читать интересную книгу автора

- Боже мой, Сара!
Она была бледна и взволнована.
- Господин офицер, господин... помогите, спасите: солдаты нас
обижают... Господин офицер... Она узнала меня и вспыхнула.
- А разве ты здесь живешь?
- Здесь.
- Где?
Сара указала мне на маленький старенький домик. Я дал лошади шпоры и
поскакал. На дворе домика безобразная, растрепанная жидовка старалась
вырвать из рук моего длинного вахмистра Силявки три курицы и утку. Он
поднимал свою добычу выше головы и смеялся; курицы кудахтали, утка
крякала... Другие два кирасира вьючили лошадей своих сеном, соломой, мучными
кулями. В самом доме слышались малороссийские восклицания и ругательства...
Я крикнул на своих и приказал им оставить жидов в покое, ничего не брать у
них. Солдаты повиновались; вахмистр сел на свою гнедую кобылу Прозерпину,
или, как он называл ее, "Прожерпылу", и выехал за мной на улицу.
- Ну что,-сказал я Саре,-довольна ты мной?. Она с улыбкой посмотрела на
меня.
- Где ты пропадала все это время?, ' Она опустила глаза.
- Я к вам завтра приду.:
- Вечером?
- Нет, господин, утром.
- Смотри же, не обмани меня.
- Нет... нет, не обману.
Я жадно глядел на нее. Днем она показалась мне еще прекраснее. Я помню,
меня в особенности поразили янтар--ный, матовый цвет ее лица и синеватый
отлив ее черных волос... Я нагнулся с лошади и крепко стиснул ее маленькую
руку.
- Прощай, Сара... смотри, приходи же.
- Приду.
Она пошла домой; я приказал вахмистру догнать меня с командой - и
поскакал.
На другой день я встал очень рано, оделся и вышел из палатки. Утро было
чудесное; солнце только что подымалось, и на каждой былинке сверкал влажный
багрянец. Я взошел на высокий бруствер и сел на краю амбразуры. Подо мной
толстая чугунная пушка выставила в поле свое черное жерло. Я рассеянно
смотрел во все стороны... и вдруг увидал шагах во ста скорченную фигуру в
сером кафтане. Я узнал Гир-шеля. Он долго стоял неподвижно на одном месте,
потом вдруг отбежал немного в сторону, торопливо и боязливо оглянулся...
крикнул, присел, осторожно вытянул шею и опять начал оглядываться и
прислушиваться. Я очень ясно видел все его движенья. Он запустил руку за
пазуху, достал клочок бумажки, карандаш и начал писать или чертить что-то.
Гиршель беспрестанно останавливался, вздрагивал, как заяц, внимательно
рассматривал окрестность и как будто срисовывал наш лагерь. Он не раз прятал
свою бумажку, щурил глаза, нюхал воздух и снова принимался за работу.
Наконец жид присел на траву, снял башмак, запихал туда бумажку;
но не успел он еще выпрямиться, как вдруг, шагах в десяти от него,
из-за ската гласиса показалась усастая голова вахмистра Силявки и понемногу
приподнялось от земли все длинное и неуклюжее его тело. Жид стоял к нему
спиной. Си-лявка проворно подошел к нему и положил ему на плечо свою тяжелую