"Иван Сергеевич Тургенев. Жид" - читать интересную книгу автора

- Вы, молодой человек,- отвечал он мне по-русски,- я вам сказывал,
неопытны, и посему прошу вас молчать и меня более не утруждать.
Гиршель с криком повалился в ноги генералу.
- Ваше превосходительство, помилуйте, не буду вперед, не буду, ваше
превосходительство, жена у меня есть... ваше превосходительство, дочь
есть... помилуйте...
- Что сделать!
- Виноват, ваше превосходительство, точно естем виноват... в первый
раз, ваше превосходительство, в первый раз, поверьте!
- Других бумаг не доставлял?
- В первый раз, ваше превосходительство... жена... дети... помилуйте...
- Но ты есть шпион.
- Жена... ваше превосходительство... дети... Генерала покоробило, но
делать было нечего.
- Сообразно законов, повесить еврея,- проговорил он протяжно и с видом
человека, принужденного скрепя сердце принести свои лучшие чувства в жертву
неумолимому долгу,- повесить! Феодор Карлыч, прошу вас о сем происшествии
написать рапорт, который...
В Гиршеле вдруг произошла страшная перемена. Вместо обыкновенного,
жидовской натуре свойственного, тревожного испуга на лице его изобразилась
страшная, предсмертная тоска. Он заметался, как пойманный зверек, разинул
рот, глухо захрипел, даже запрыгал на месте, судорожно размахивая локтями.
Он был в одном башмаке; другой позабыли надеть ему на ногу... кафтан его
распахнулся... ермолка свалилась...
Все мы вздрогнули; генерал замолчал.
- Ваше превосходительство,- начал я опять,- простите этого несчастного.
- Нельзя. Закон повелевает,- возразил генерал отрывисто и не без
волненья,- другим в пример.
- Ради бога...
- Господин корнет, извольте отправиться на свой пост,- сказал генерал и
повелительно указал мне рукою на дверь.
Я поклонился и вышел. Но так как у меня, собственно, поста не было
нигде, то я и остановился в недалеком расстоянии от генеральского домика.
Минуты через две явился Гиршель в сопровождении Си-лявки и трех солдат.
Бедный жид был в оцепенении и едва переступал ногами. Силявка прошел мимо
меня в лагерь и скоро вернулся с веревкой в руках. На грубом, но не злом его
лице изображалось странное, ожесточенное сострадание. При виде веревки
жид-замахал руками, присел и зарыдал. Солдаты молча стояли около него и
угрюмо смотрели
в землю. Я приблизился к Гиршелю, заговорил с ним; он рыдал как ребенок
и даже не посмотрел на меня. Я махнул рукой, ушел к себе, бросился на ковер
- и закрыл глаза...
Вдруг кто-то торопливо и шумно вбежал в мою палатку. Я поднял голову -
и увидел Сару; на ней лица не было. Она бросилась ко мне и схватила меня за
руки.
- Пойдем, пойдем, пойдем,- твердила она задыхающимся голосом.
- Куда? зачем? останемся здесь.
- К отцу, к отцу, скорее... спаси его... спаси!
- К какому отцу?..
- К моему отцу; его хотят вешать...