"Александр Тюрин. Меч космонавта" - читать интересную книгу автора

воскричим на каждом углу, или складно воспоем на два голоса, сопровождая
пенье ладной пляской. А сейчас-то куда почешем? Раньше мы путь держали в
составе войска, кое вели искушенные следопыты, а до того еще плыли на
кочах по реке Таз. А ныне нам ведомо лишь, где стороны света, да и то
приблизительно. Как добраться до тропок-дорожек, как сыскать сторожки и
запасники? И вообще в энтих краях дьявол обитается. Да-да, он где-то здесь
прописан. Кому удалось отсюда выбраться, всякие жуткие вещи сказывали. Что
он превращает твою жизнь в сон, а ужасный сон в явь. Что душу вынимает,
как семечко, и отправляет в преисподнюю, где из нее растет Древо Смерти.
- Много чего по кабакам и трактирам сказывают, егда надобно на черпак
водки гроши наскрести, - устало отозвался Страховид. Более всего желал он
нынче не слышать и не видеть ничего, и токмо поминать славные деяния, кои
совершал он под началом доброго господина.
Однако Крепослов не унимался:
- У меня, друже, порохового зелья и пуль на пять выстрелов осталось.
Како нам справится с медведем, не говоря уж о летучем упыре, по которому
надоть залпом палить?
- Медведя ты изведешь нытьем, Крепослов, а упырь-кровосос от тебя
отравится. У меня запас еще на четыре выстрела. Можно и рыбу острогой
бить, и птичьи яйца собирать. Так перебиваясь помаленьку, мы с Божьей
помощью на избенку какую-нибудь наткнемся, где полно брашна [по-сибирски -
пища, угощение] будет. На воле-то проживем, коли не станем искать встречи
с "черными".
- И я согласно с тобой считаю, что на воле и проживем, и прокормимся,
и даже баскую бабу поимеем. Токмо плюнуть должно на "черных", ети их
налево. Ино сумеем еще возвернуться обратно тем самым путем, каким зашли
сюда. Ну, иж напоремся на стражей, лучше быструю смерть принять, чем гнить
заживо в энтих болотах.
Страховид не заметил в друге ни устремленности мыслей, ни
заматерелости чувств, которые помогли бы тому стерпеть долгое
изнурительное мучение.
- Крепослов, у меня есть нужда пожить еще. Назад не пойду, там
кобздец, так что прощай.
Крепослов повернул первым и Страховид смотрел ему вослед. Друг и
соратник становился все мельче, а небеса и болота все больше, он удалился
шагов на двести, буде вдруг пропал. Баран его по-прежнему был на виду и
что-то там искал на земле, и даже косился на Страховида. А тот зараз
ощутил, как навалилось единачество. Потом насыпал порох на полку своего
пистоля, загнал пулю в длинный ствол и двинулся туда, где только был да
сплыл его товарищ. Баран Барон неохотно поплелся следом.
Слева и справа от мостика из зыбкой почвы стояла гнилая вода с
камышовыми зарослями и кочками, на коих теснились кривые березки-карлики.
С каждым шагом копилась тревога, инда приходила и отрешенность.
Страховид словно шествовал по большой зале, в каковой никогда еще не
бывал, и просторы, залитые водой, становились просто росписью на ее
стенах. Даль приблизилась и сделалась вполне различимой и близкой, хотя не
слишком четкой. И когда отсчитал воин сто пятьдесят шагов, что-то
промелькнуло среди зарослей. Или даже не промелькнуло, а только дало знать
о себе. Страховид сделал несколько шагов в сторону и съехал в воду по
пояс, ноги сразу стала подсасывать илистая няша [по-сибирски жидкая топкая