"Александр Тюрин. Меч космонавта" - читать интересную книгу автора

государство самодурством своим.
И все равно Страховид помнил чужой памятью злобесного окаемного
[беспредельного, кромешного] человека про то, как разорял поместье князя
Березовского. Военный начальник в походе тогда был, славу себе добываючи.
А стражи во главе с черным полковником Остроусовым наскочили ночью,
факелами избы крестьянские закидали, затем взорвали бревенчатый тын
пороховым зарядом и разлетелись по усадьбе. Порубили дворню, постреляли
ратных слуг, вздернули дворецкого на сук, девок горничных растащили по
темным углам. Ему невестка княжеская досталась - како показал ей перчатку
свою, утыканную гвоздями, так она сразу присмирела, юбки задрала и сама
еще помогала, шафирка... Все равно ее потом прикончили. Полковник велел
всех баб к упавшему тыну привязать, юбки им завернуть на головы и
натравить боевых псов, которые к тому же кобели ужасные. Псы вначале тех
баб отзудили-задрючили по-кобелячьи, а потом еще закусали насмерть.
Княжескую челядь и холопов усадебных царские стражи прикрепили к воротам и
начали на них ездовых баранов испытывать - на бодучесть. Несколько боданий
и от тех мужиков только мешки переломанных костей остались...
Экий чертов бред засел в голове. Видимо, дьяволова отрыжка, окаянная
клейковина, вытянув ядовитую дрянь из памяти царского стража, изблевала ее
в голову княжеского воина. Страж Демонюк - лютый пес-кромешник, но есть
звери и злобеснее, навроде полковника Остроусова. А теперь надо все чужое,
мерзкое, кровопийное, потугой мысленной отчленить и удалить прочь, пусть
вернется сие непотребство туда, откуда явилось.
Тело было словно квашня, Страховид как будто собрал его и поднял,
стараясь не опираться на левую ногу. Та казалась посторонней - лишь сквозь
онемение томила душу тупая боль. Воин срубил карликовую березку, получился
дурацкий кривой посох, помолился Богу Единому, как велел Ботаник, и повел
свое тело... собственно, куда очи зрят. Так он брел три дни по лядине с
ногой, обмотанной травой-сосальщицей, иже лучше пиявки оттягивала дурную
отравленную кровь, меняя свой окрас со свеже-зеленого на
грустно-коричневый. Кабы не отыскал травку сию, то умерла бы нога, а
следом трупная зараза охватила бы все тело. Ну, а с сосальщицей к исходу
третьего дня и багровая опухоль спала, и даже хромота стала малозаметной.
Впрочем, к тому времени забрел Страховид в странную местность. Исчез
кривобокий березнячок и торф вылез на поверхность. Тутошняя земля вся была
в дивьих узорах - сплошняком круги, полосы, пятна, вмятины, рытвины,
воронки, словно водились здесь недавно какие-то бесовские игрища. Чудные
отметины образованы были спекшейся ино прогоревшей почвой, россыпями
блестящих камушков и хрусталинок или же потеками стекла. Впрочем, егда
беглец потрогал их пальцами, оказались они не твердыми, а мягкой
пружинящей гущей. Кой-где воронки были заполнены черным глянцевым камнем,
в нем застряли прокопченные проплавленные куски будто бы металла.
Несколько раз попадались и более жуткие находки - глыбы, очертанием
похожие на разорванные человеческие тела и члены, угадывались даже
умученные лица.
Страховид паче и паче разумел, что случилось здесь неведомое, но
лютое побоище, где бились нелюди, а оружием им служили громы и молнии,
либо что-нибудь еще похуже. Несколько раз ему встречались полуобгоревшие
остовы каких-то кораблей. Внятно было, что сии бесовские изделия могли
пожаловать сюда лишь по воздуху. Страховид различал и ребра, и балки, и