"Александр Тюрин. Вооруженное восстание животных" - читать интересную книгу автора

- С вытащенными из пазов руками и вы не помоетесь, - пытаюсь унять
опричника.
А в ответ опять жлобство. Менты сделали мне "ваньку-встаньку" с помощью
тычков в живот и по почкам. Эта грубость мне еще с армии известна, именно
так "деды" развлекали "черепов". Но в армии-то я со своим персональным
мучителем быстро договорился и за битье понарошку передавал ему, подавляя
музыку в животе, всю сухую колбасу, импортированную из дома... впрочем, ее
и так бы отняли.
Но Белорыбова колбасой не смягчишь, он тверд, как тот стержень, что
завершил карьеру физика Веселкина.
А видеозаписи с моим алиби капитан просто стер. Попробуй в такой
неакадемической обстановке заикнись про слизь и чешуйку в пакетике - его
менты выбpосили при обыске в мусорное ведро. Да они ж заставят меня сожрать
этот пакет вместе с остальными помоями.

3.

В камере СИЗО людей хватало, но двое держались особняком. Я и мой
опекун - здоровенный жлоб-уголовник. Это был своего рода ассистент
Белорыбова. С помощью ассистента мне предстояло рассказать, как я загасил
светильник отечественного разума, товарища Веселкина. Стараться и
придумывать не надо было, всю пьесу уже сочинил драматург Белорыбов.
Оставалось только отыграть свою роль, но под протокол.
Но я, конечно, совсем не хотел играть роль, прописанную мне назойливым
драматургом. И пытался противостоять нажиму ассистента. Однако рука у него
в два раза шире моей; морда и брюхо чувствительны к битью, как мешок с
картошкой; стрелять по нему, естественно, нечем, разве что кровавой соплей.
А убежать от него внутри камеры смогла бы только черепаха из апории
пресловутого Зенона (его бы на мое место).
Попрощался я с тремя зубами, двумя клочьями волос, телесным цветом лица,
пострадали и другие члены тела. Уже через несколько дней я нуждался не в
косметическом ремонте. Целых деталей в организме становилось все меньше и
меньше.
Кстати, и укусы, которые остались от тех чертовых мух, нарывали по
страшному.
Еще одна незапланированная неприятность настигала меня, когда опекун уже
выдавал трели на нарах. Кошмар кошмаров. Будто внутри меня
растет-разрастается червяк и сосет, сосет, и уже высовывается из моих глаз
и ушей. Я в этом сне еще пытаюсь познакомится с девушкой, а червяк вдруг
как вылезет...
Как-то утром меня поволокли на допрос, а я уже так перепсиховал, что был
готов взорваться. По-джентльменски выражаясь, попробовать внезапно
Белорыбова нокаутировать, а по-рабоче-крестьянски - дать ему по соплям,
чтоб не скоро встал.
Пусть станет хуже, но роль будет не чужая, а моя.
Хуже себе сделать не пришлось, следователь стал вдруг умным и добрым.
Извинялся даже: мол, кто же знал, что вы такой положительный гражданин. Я,
конечно, обалдел от положительных эмоций...
Разгадка пришла вместе с шефом бюро Пузыревым. Он меня встретил у дверей
СИЗО недовольным сопением, но известил, что в технопарке за время моего