"Александр Тюрин. Подъем Атлантиды, война "грязных" ног и завоевание холода (заметки об "истории" двадцать первого века)" - читать интересную книгу автора

увеличением абсолютной бедности, а взлетом амбиций, ожиданий,
потребностей, снижением порога терпимости. Особенно это
касалось миллиардов людей, живущих в слаборазвитых странах.
Каждый, от эскимоса до последнего пигмея, видел мыльные оперы о
шикарной жизни с грандиозных экранов, напыленных на айсберги или
спроецированных на сгущеные облака.
В двадцать первом веке, как и в двадцатом, продолжался распад
морали - морали как способа группового или национального
выживания. Это сопровождалось гибелью национальных культур,
обычаев и традиций. Не "чти отца своего", а вкати ему дозу ЛСД,
чтобы вырезать ему почки, продать их за сорок тысяч долларов и
поступить в Гарвардский университет.
В каком-то смысле мировая ситуация начала двадцать первого века
стала повторением на новом витке европейской коллизии начала
двадцатого века - обе привели, как известно, к цепочке войн и
революций. И оба этих витка со столетним шагом относятся к одной
спирали развития, называемой "построение общества массового
потребления".
Схожих черт у обоих витков было предостаточно. В начале двадцать
первого века, как и в начале двадцатого, снова произошло
массовое вторжение новых технологий, которые высвобождали лишнюю
рабочую силу из устаревшей промышленности, ремесел и сельского
хозяйства. Не стоит забывать, что для многих слаборазвитых стран
практически все технологии являлись новыми, что унитаз, что
клонирование белых слонов.
Роль озлобленных европейских пролетариев начала двадцатого века
сыграла в двадцать первом веке неквалифицированная рабочая сила,
потерявшая работу на земле и ремесленных мастерских в
слаборазвитой "южной" части мира. Пакистанский или иранский
юноша, девятый или десятый ребенок в семье, доведенный до
иступления какой-нибудь "барби" из наручной компьютерной
порноигрушки, еше меньше был настроен мириться с ситуацией, чем
русский крестьянский сын, пришедший сто лет назад из деревни на
Путиловский завод.
Не стоит забывать, что в отсталых странах избыточной рабочей
силы из-за демографического взрыва наплодилось еще больше, чем
сто лет назад.
Роль всесильного учения о "равенстве-братстве" в двадцать первом
веке сыграл исламизм, пересекающийся со старым
марксизмом-ленинизмом в части апокалиптической борьбы с
"неверными" и "нечистыми".
Вожди в кепках, чалмах и папахах, с усами и без оных, тыкали
пальцами в глянцевый сисястый западный мир и кричали голодным
нищим онанистам: "Возжелай и возьми у неверных их дома, женщин,
бифштексы и мерседесы. Аллах отдает тебе это. "
Роль нацистского расового учения в двадцать первом веке сыграл
паневропейский правый радикализм, выступающий под знаменами
сохранения цивилизации от "шоколадных" орд, ломящихся с
недоразвитого Юга.
В военных столкновениях вновь выявилось несоответствие старой