"Александр Тюрин. В мире животного (нашествие - XXI)" - читать интересную книгу автора

(как обозначали сортир китайцы). Бесполезно звякнул я в последний раз и
поехал на пятый этаж, в место пребывания осточертевшего уже ученого. Еще в
холле, около лифта, я рассмотрел немного слизи, но принял ее за плевок
какого-то жлобоватого доцента. А на пятом, близ лифта, опять эта дрянь,
вдобавок к ней прилипло что-то вроде чешуйки. Тут я соображаю со скрипом:
и внизу был вовсе не плевок доцента; поэтому отскоблил гадость, да в
пакетик из-под орешков сховал. А в главном коридоре пятого этажа -
полумрак и жужжание. Не понравились мне эти звуки; рукоятку нагана в
ладонь, большим пальцем взвожу курок, указательный опускаю на спусковой
крючок, двигаюсь в полуприседе, рывками, готовый бабахнуть в любую
неожиданность. И тут что-то мокрое мохнатое влетает и вылетает из моего
"растопыренного" глаза. От такой обиды я чуть не выстрелил себе в
гляделки, плюс возненавидел автора "Мухи-Цокотухи". Но, в основном,
продолжал действовать грамотно.
Ударил пудовым башмаком дверь лаборатории МГД, так что она вылетела,
прыгнул влево, скакнул вправо, потом уже ворвался в помещение и спрятался
за ближайшим укрытием, большим шкафом. В комнате праздник-фиеста. Жирные,
быстрые, летают эскадрильями, хватают за кожу челюстями, во все отверстия
ломятся, глаза просто выпить хотят - первый раз в своей бедовой жизни
повстречался с такими наглыми спортивными, накачанными рэмбо-мухами.
Отгоняю их, бью кулаком и наотмашь, "по щекам", обзываю всячески. Это
помогает, но слабо, напрягаюсь, как пинг-понгист в финальном матче.
Конечно, внушаю себе, что мухам удивляться не стоит; чего в них
особенного, самые заурядные дрозофилы, не це-це какие-нибудь. Ученым -
слава, а цокотухам только вредные излучения генератора. Отчего ж болезным
не сорваться из коробки? Тоже ведь свободы хотят. Выдвинулся я из своего
укрытия на несколько шагов, под ногами хлюпает генераторная жидкость, та,
что с магнитными свойствами, и вот, пожалуйста. Меж двух установок в луже
- павший и мертвый. Я, собственно, его по бороде и узнал. Тот самый клин
между глаз торчит. Естественно, что на лице неприятная каша, борода на
помазок похожа. Над кроваво-магнитной лужей Мухляндия работает,
барахтается и купается. Я выскочил из комнаты, прочертил блевотную полоску
в коридоре - мне казалось, что я того помазка наелся. В рубке, правда,
снова себя на подвиги завел притоптываниями и прихлопывании в стиле
национально-освободительных движений Африки. Разгладив скомкавшуюся
душонку, стал звонить в свое бюро - и вот те на, все ушли на танцы.
Напрасно пытался высвистать шефа, он обменивался где-то опытом с
Корпорацией секретарш-телохранительниц. А вот криминалисты на сей раз
через десять минут прискакали, будто поджидали в кустах неподалеку,
причем, у всех взгляды зверьков, питающихся падалью. Белорыбов с
веселенькой улыбочкой на устах сразу ко мне и, сглатывая слюну, попросил
предъявить оружие. Но в тот момент, когда я протягивал свой наган,
Белорыбовский холуй взял меня на прием. Смешной прием, детсадовский -
заломал мою руку своими двумя - я бы на его месте провел айкидошный
кистевой. Однако, ничего противопоставлять борцу не стал, потому что
гостям только этого и надо. Прихлопнут за здорово живешь, потом накатают
нужные бумажки, и дело закрыто. Лизнул я пол, захрустели хрящи, какой-то
орангутанг еще прыгнул мне на спину и стал топать ногами. Ясно,
пристрелить не получилось, сейчас мне помогут оказать "сопротивление при
задержании". Утюжили минуты три, выдавая грубость за умение. Но потом