"Александр Тюрин. В мире животного (нашествие - XXI)" - читать интересную книгу автора

что осталось от чаровницы. К тому же начисто смело ее запасы сахара, не
говоря уже о многочисленных литрах драгоценной жидкости, навсегда
пропавшей из перевернутых бутылей. Впрочем, когтистый гражданин доказывал
справедливость кары. Дескать, правильно проучили, выжали ее, и поделом. А
она чем занималась? Если спрос у него неплатежеспособный, заставляла,
барыня такая, нести сексуальную повинность. Трудился на ней, пока не
скажет: "На тебе поллитра и тикай".
А вот женщина с цветочной синевой под глазами гнула и вела
собственную линию. Из слов, перемежающихся иррациональным смехом, можно
было узнать, что у нее есть сестра, большая язва, в смысле правильный
человек. Едва эта самая сестра увидела проползающего мимо гада, сразу
увязалась за ним в кухню, а потом и в кладовку. Зверек, не зная как
уединиться, куснул зануду, отчего та провалилась в обморок. Отрыв от жизни
продолжался неделю, сестра только жрала, причем хорошие продукты вроде
меда. Одурела-то она в свою пользу. А когда у нее из носа и рта вылезли
какие-то мелкие гаденыши, мигом очухалась, высморкалась, и пошла на
работу.
Еще там был некто с замотанной рукой и перевязанной головой - вначале
бинтом, потом полотенцем и, наконец, шарфом. Судя по регулярному рычанию и
грубым фразам, сыпавшимся из него, как из рога изобилия, он был грозовой
тучей, основным стрессующим фактором района, и наказывал любого, когда
считал, что пора. Но однажды подошла и его очередь подвергаться насилию.
Как-то районный громовержец мылся, по обыкновению не включая свет, чтоб не
смущать взор обычными полчищами тараканов. Вдруг этот Зевс местного
значения почувствовал дерьмовые дела, затевающиеся за его спиной, и сделал
шаг в сторону. После этого что-то свистнуло и порвало ему ухо, но все-таки
основная часть головы осталась целая. Он медленно свалился на пол и
нащупал топор, который держал в ванной на случай, когда подлые дружки
придут к нему с разборками. Решительный человек просек - какой-то хрен
копошится в углу, и обрушил на это "не поймешь что" топор. Лезвие,
наскочив на твердь, отлетело в сторону. Тут будто пилкой резануло
поединщика по правой руке, оружье выпало из-за неприятных ощущений, но
боец сумел подхватить его левой и рубануть снова, только уже не сверху
вниз, а наоборот. Полетели брызги, человек порубил минуты две по
необходимости и еще три ради удовольствия, а когда заметил, что никто
кроме него уже не шевелится, зажег свет. Каково же было изумление
атакованного - ведь на полу ванной в бурой луже обнаружилась издохшая
гусеница, вымахавшая до размеров поросенка. Впрочем, название "гусеница"
было условным, и это рассказчик четко сознавал. Из ее пасти, страшной, как
улыбка мертвеца, тянулся хобот, что въелся острым наконечником в стенку и
застрял там. На брюхе панцирные кольца немного разошлись под воздействием
сожранного и выпитого, там лезвие топора и выпустило внутренний сок.
Человек-победитель отрубил хобот, вытащил его кусачками из стены, потом
все останки бросил в ведро, собираясь вызвать ученых. Вернее, ученого,
того жмота, у которого он в первый и последний раз чинил унитаз. Перед
вызовом израненный хотел привести себя в порядок, полить дезинфицирующей
жидкостью на раны. Но ужас - несколько заначенных бутылок водки было
вскрыто и цинично опустошено. В огромной бутыли с перспективным бродилом
осталась лишь пара капель на дне. Такого надругательства психика уже не
выдержала и отключилась. Когда изображение в глазах сфокусировалось снова,