"Александр Тюрин. Властелин Памяти (цикл "НФ-хокку")" - читать интересную книгу автора

решил, что уже достаточно созрел для смерти. Пошел снег и скоро
белая пелена закрыла меня от серого набрякшего неба. Кажется, я
заснул. Но сон этот не отдал меня в объятия смерти...

Как будто теплый червячок прополз по моему позвоночнику и я
открыл глаза. Сквозь проталину в лицо ударил жаркий солнечный
луч. Я выбрался из укрытия по ранее незамеченному лазу,
оказался на другом склоне и вскоре увидел небольшое плато.

Собственно, это была всего лишь площадка, защищенная с трех
сторон скалами, а с четвертой -- стеной, сложенной из
необработанных камней. К стене как будто прислонилось несколько
приземистых построек, одну из них можно было посчитать домом,
хотя вход был просто занавешен бараньей шкурой.

Я подумал, что это, наверное, база Фаюдхана и вытащил из кармашка
куртки осколочную гранату. Ненависть к врагу была такова, что я
едва сдерживал вой в глотке. Я готов был сорвать с гранаты
кольцо, вбежать в дом и уничтожить свою плоть вместе с проклятым
эмиром.

Еще понаблюдав за постройками, и, не заметив ничего
подозрительного, я вошел в дом, выставив вперед ствол калаша.

Там была всего одна сумеречная комната, застеленная грязными
коврами, в углу стояла жаровня с теплящимися угольками, в стенных
нишах мерцало серебро сосудов и задумчивой тьмой грудились книги
в старинных переплетах.

На ковре сидел человек неопределенного возраста, как мне
показалось вначале, окаменевший, в большом тюрбане. Потом я
заметил, что веки его иногда двигаются, но взгляд устремлен не
поймешь куда. Косит под факира, подумал я.

Я обшарил всю комнату и не нашел ничего съестного.

Тогда я подошел к человеку и попытался обратить на себя его
внимание, но он как будто спал с открытыми глазами. Анаши
обкурился и приторчал, решил я. У факира, значит, кайфа полные
штаны, а мне тут от голодухи загибаться! Хрен тебе!

Я передернул затвор и приставил ствол автомата к тюрбану "анашиста".
Сознание мое было тогда сильно затемнено и я сказал:

-- Эй, очнись, пень. Или я тебя отправлю на встречу с гуриями,
которые мигом открутят тебе твои протухшие яйца.

Едва я сказал это, как почувствовал другой ствол, который был
приставлен уже к моей голове.