"Александр Тюрин. Сверхнедочеловек или История подопытных" - читать интересную книгу автора

Оттуда задорный смех донесся, когда же выходила она из дверей, то прикид
поправляла. Значит, привечали ее там. Как не привечать, если вольных
женщин-"амазонок" сейчас мало, феодализм половую сферу сковал. А у этой
дамочки юбчонка такая, что при танцах развевается и показывает "задние
щеки". Прочие же прелести не скованы корсетом.
Последний факт я, правда, позднее уточнил, когда выгуливал ее по
несвятым местам, по увеселительным заведениям, вертепам и кабакам города
Березов, оставив пьяного в дрист Василия просыхать на крепостной кухне
среди прочих холопов. Только вот по зудящему "вопросу Завода" ничего
волнительного узнать не довелось. Так подогрела меня эта "конфорочка", что
больше хвастал о своем героизме. Как никак матерый я витязь-активист
зеленого движения и бывший кавалерист. Кстати, ехали мы уже к Людмиле на
моем "мерседесе", смотреть коллекцию бабочек или, может, живописи. Я там в
повозке старался-старался, шаря по даме пытливыми руками, однако не
забывал править своими умными конягами, когда словами, а когда вожжами.
В общем, я перетрудился. Наверное, эта Люська какую-то "сонную" точку
мне сдавила, хорошо, хоть не врезала ребром ладони. Вот, например, моя
последняя жена - тоже из амазонок - владела "датским" поцелуем. Поэтому я
принципиально подваливал к супружнице только спереди, готовый провести
блок.
Закончил я кемарить где-то на пустыре, куда меня, по-видимому,
завезла прекрасная дама и кинула. Коняги на меня с удивлением
оглядываются, как, дескать, такое безобразие допустил.
Я, конечно, давай нашаривать свой бинокль-тепловизор, импортированный
из Космики за десять бочек земляничного варенья. Но обошлось без
материальных потерь, сложный прибор по-прежнему грел правый бок. Ничего,
думаю, зажигалке Люсе завтра керосин выпущу, сегодня же я бодр и не
отягощен сексуальными проблемами, как армия Суворова в горах. И время
подходящее для налета на интересуемый район, солнце заползает в нору,
полдевятого. Вздрючил я своих коней в яблоках, чтоб они, закусив удила,
поскорее меня к Заводу доставили.
Одиннадцать, я в сердце недобитой промышленной зоны, точнее, в
помоечной ее части, проник "с черного хода", через забор из колючей
проволоки с наколотыми консервными банками. Для любого разбойника она
непреодолима, а мне пожалуйста, вход открыт, потому что владею титановыми
кусачками.
Протащился понизу надрезанной колючки на спине, потом, не вскакивая
на ноги, стал изучать местность. Поначалу ничего особо выдающегося и
увлекательного не заметил - обломки, останки, ржавый лом. Здесь истлевали
остатки цивилизации, станки, компьютеры, прокатные станы. Однако, ничего
такого, что могло бы нанести смертельный удар по летящему ероплану даже
при всем желании.
Впрочем, когда я в очередной раз припал к окулярам, то мое
пристальное внимание своей бодрой краской привлек тепловой выброс слева от
развалин доменной печи. Работающая аппаратура? Я, на четвереньках и
пригнувшись, стал пробираться к непонятному факту и, наконец, смог
разглядеть его в некоторых неаппетитных подробностях.
Какие-то фигуры берут завернутое в бумагу тело человека, выносят его
из телеги, кладут на землю. И оно начинает опускаться куда-то, как на
лифте. Немного погодя следует тепловой выброс из трещины неподалеку.