"Александр Тюрин. Танцы с Виртуэллой" - читать интересную книгу автора

не умные и понимающие, а тупые и хитрые. В них сейчас была хищная
сосредоточенность зверя, методичным жеванием добирающегося до яремной вены
своей жертвы. А ведь "доброжелатели" могли даже Зинке позвонить, эти
стервятники, которые последние три года старательно гадят на него с
недосягаемой высоты.
- Я и сама позвонить могу куда надо...
А ведь могла и сама позвонить, засранка. Могла инстинктивно нащупать
направление главного болезненного удара. Как он ненавидел оттопыренную
самодовольную нижнюю губу Зины. От ненависти сильно сдавило горло.
И где-то в горле абстрактная ненависть инкарнировалась в конкретный
вектор отвращения.

"код·
психоинтерфейс Соседство, применяя психотип Ненависть
{
пытаться
{
житьСовместно();
}
прерывание (ошибкаВремениСовместногоПроживания)
{
труп = очередное УбийствоНаБытовойПочве();
сброс трупа;
}
}
"/код·

Конечно, он никогда бы не реализовал этот интерфейс, но в ее поросячьих
глазках уже засновал страх - как зверь в узкой клетке. А тут чертов стакан
выпал из правой руки, на которой с армии не хватало двух пальцев, и нарочито
громко разбился. Последний чистый стакан. Уже и кофейку не глотнуть. Она
лишила его всего, даже утреннего промывания кишечника. Какая-то древняя
часть мозга, оставшаяся в наследство от ползающих и кусающих, может, даже от
всем известного змия, приняла управление над телом. Шрагин наклонился и
подхватил двумя влажными самый большой осколок. Соседка искренне завизжала -
от прежней наглости и следа нет, ужас прыгает в глазах как чертик на
пружинке.
- Убивают! Жизни лишают! - последняя фраза была явно из свежего романа
известной фантазистки Марии Симбионовой. Явный, хотя и бессознательный
импринтинг. Да и защитную позу Зинаида приняла, как каратист на видике.
- Что ты мелешь, Зинка? На кой хрен мне твоя жизнь сдалась? - зарычал
Шрагин.
Он не мог объяснить себя даже ей, которая сидела у него под боком
последние три года, которая ловила каждое его слово и следила за каждым его
движением, которая отдалась ему так же покорно, как корова отдается
ветеринару со шприцем, начиненным бычьим семенем.
Вектор ненависти был переполнен, однако не имел выхода наружу. Внешней
реализации не было, поэтому Шрагин полоснул осколком по собственной руке.
Это выглядело дико. Но рука все-таки была своей собственной.
- Психопат! - соседка, тряся низкими ягодицами, с повизгиванием