"Александр Тюрин. Танцы с Виртуэллой" - читать интересную книгу автора

Приятнее было бы работать с контактным экраном, когда никто ничего не
видит, кроме твоей занавешенной физиономии. Но сейчас партия шла в
открытую - при живом внимании публики. Протасова не проведешь.
А ведь три года назад, будучи еще зеленым эмбрионом в цифровом мире,
списывал Денис Протасов без зазрения своей совести у Сергея Сергеевича или
просто просил поделиться знаниями. У Шрагина было много учеников, он был
компьютерным профи, когда многие из них, фигурально выражаясь, еще ссали в
штаны.
Сергей натаскивал молодых программистов, валом валивших в растущую, как
сыроежка после дождя, "Шерман-Слободу". В нем уважали классика, в нем видели
заместителя вождя по компьютерным вопросам. Но через год активной
деятельности у него вдруг опять случился "вывих". Наверное, потому что
Шрагин продолжал думать только о программных языках господа Бога, он пытался
создавать их, если даже не на компьютере, то в своей голове. Вот пробки и
перегорели. Однажды молодые программисты увидели, как их наставник танцует в
коридоре с невидимой виртуальной музой, и вызвали врача. С той музой Шрагин
общался на тему генерации объектов в программном языке "Арарат". Общался не
во грехе, почти без ощущений, если не считать сладкой вибрации в
позвоночнике, почти без звуков, если не брать в расчет контрольные сигналы,
с минимумом образов - только неяркая графика. Тут царило слово, знак, смысл,
программный код. В интеллектуальном объятии они порождали рои самопознающих
объектов и самореализующихся интерфейсов.
Позднее Шрагин присвоил музе облик и имя красотки из одной компьютерной
игры. Глаза-тарелки, рот-пуговка, ноги-стрелы. Виртуэлла - звучит не
слишком-то оригинально. Поэтому Эллой он называл ее тоже. И системной
хранительницей. И внешность ей со временем подправил. В ней появилась что-то
от соседской девочки, которая тридцать лет назад играла с маленьким
золотушным Сережой Шрагиным и даже подкармливала его конфетами, которые
назывались, кажется, "Мишка на сервере". Но когда Шрагин узнал, что нынче
соседская девочка представляет собой малосимпатичную особу, занимающуюся
финансовыми махинациями, Элла стала больше напоминать одну сотрудницу, а
если точнее - секретаршу Шермана.
Третья психушка, имени Бехтерева, на удивление слабо пропечаталась в
его памяти.
"В медицине столько науки, сколько в ней скальпеля", - любил повторять
его лечащий врач. Немного странные слова для психиатра. А еще он говорил,
что нейрохирурги - это смежники психиатров. Этот айболит был повернут на
оперативном вмешательстве. У пациента Шрагина болела голова, виски, и его
повезли на обследование в нейрохирургический центр - может, опухоль мозговая
найдется, профессиональная болезнь программистов. Там, после обследования и
осмотра всяких пил и сверл, Сереже стало плохо, обморок случился. Очнулся с
повязкой на голове, небольшой шрамик так и остался около левого глаза. Как
будто шандарахнулся обо что-то острое.
Вокруг глаза располагается куча небольших косточек, решетчатая,
слезная, клиновидная, скуловая. Шрамик был как раз в районе решетчатой.
После лечения Шрагин, конечно, стал стесняться Виртуэллы, как
воплощенного безумия. Но все равно она приходила к нему, когда было совсем
плохо.
Вернувшись на службу, господин Шрагин нашел свою репутацию сильно
изменившейся. Теперь у него была репутация не задумчивого гуру, а почти