"Татьяна Туринская. Чужой, посторонний, родной" - читать интересную книгу автора

надо. Если только "Владимир Васильевич" не банальное совпадение. Впрочем...
Он едва удержался, чтобы не стукнуть себя по лбу: как он мог забыть об
этом?! Ничего удивительного, что тетка провела в дом чужого человека, не
задав ему ни единого вопроса. Зачем спрашивать, если на лице гостя все
написано? Пятнадцать лет назад он бы этого не забыл...
- Присаживайтесь, - женщина гостеприимно отодвинула перед ним стул. -
Перекусите пока бутербродами - вы ведь, как я понимаю, с дороги?
Гость кивнул и тут же забеспокоился:
- Мне бы умыться.
- Конечно-конечно, - захлопотала хозяйка. Для Вовкиной жены она
выглядела откровенно староватой. Наверное, теща, решил Виктор. А может,
просто соседка по коммуналке. - Пойдемте, я вас провожу. Только умоляю, не
шумите!
Ванная комната еще меньше напоминала ту, в которой ему когда-то
довелось умываться. Большая, неправильной формы треугольная ванна со
странными кнопочками на небольшой панели примостилась в углу за
полупрозрачной пластиковой стенкой-шторой. Смеситель сверкал в электрических
лучах, исходящих из стильного плафона, крупная плитка явно не отечественного
производства отсвечивала матовым благородством со стен и пола. Что-то явно
не так. Если адрес правильный и адресат на месте, то куда делась привычная
коммуналка? Ибо все, что Виктору довелось здесь увидеть, решительно ничем не
напоминало жилище нескольких семей весьма среднего достатка. Еще больше
поражало, что брату удалось так выдрессировать собственную тещу. Фантастика,
да и только.
Вернувшись в комнату, он с ложной скромностью приступил к бутербродам.
В дороге действительно изголодался - не сообразил прихватить съестного, а
цены в вагоне-ресторане оказались на редкость неприятными. Пришлось
довольствоваться прогорклыми пирожками, в изобилии представленными местными
старушками на полустанках.
Бутерброды с ветчиной, яйцом и кружочком помидора оказались невероятно
вкусными. Но насладиться ими мешала хозяйка - зачем-то присела с другой
стороны стола и не отводила от гостя взгляда. Виктор усмехнулся про себя:
небось, приглядывает, как бы он ненароком не стащил чего подороже.
Женщине, наконец, надоело разглядывать его:
- Надо же, как похожи-то! Вот уж природа пошутила! Ни за что б вас не
различила. Вот только Владимир Васильевич зачем-то бороду отпускать начал, а
так - как две капли...
О схожести с братом могла бы и не напоминать - Виктор прожил с этим все
тридцать три года жизни. Вернее, первую ее, лучшую половину. Тогда они с
Вовкой были близки по-настоящему, именно так, как показывают в кино. Веселое
у них было детство. Даже родители, и те с трудом различали детей - как верно
заметила хозяйка в клетчатом переднике, природа на братьях Конкиных
оторвалась: ни единой родинки, ни оспинки, ни веснушки для различия. Мама,
помнится, всегда смеялась, когда была в хорошем настроении, повторяя любимую
присказку: "Двое из ларца, одинаковых с лица"...
Давно это было. Тогда их действительно было двое. Одноликих - Виктор
терпеть не мог, когда их с братом называли "однояйцевыми", хоть это и было
научное название феномена, но звучало оно ужасно оскорбительно. Однако за
то, чтобы их перестали так называть, пришлось заплатить слишком высокую
цену - потерять брата. Последний раз они виделись на похоронах матери,