"Татьяна Туринская. Мудрая жена" - читать интересную книгу автора

затеял в доме ремонт. Да не просто обои переклеить, а решил заодно ванную,
туалет и кухню кафелем выложить, дабы ребенку приятнее было явиться на свет
в благоустроенной квартире. А кафель, как вы знаете, кладется на цемент. Да
только сам Миша ремонтом не занимался - ему было некогда, ему понадобилось
срочно уехать на два месяца на юг, отдохнуть. А для ремонта нанял бригаду
строителей, которых Мила должна была кормить-поить, да убирать за ними, да
приглядывать, чтобы работали на совесть. А работать мужикам ну никак не
хотелось, ведь по ящику как раз летнюю олимпиаду транслировали. Так и жили
трое мужиков практически на шее у бедной беременной бабы. Та не успевала
продукты с базара тягать да перерабатывать у домашнего мартена. И все это в
дикую жару, да в цементной пыли, на фоне которой у Милы развилась астма. А
Миша, отдохнувший и загоревший, свеженький, аки шалунишка Купидон на
красочных открытках начала двадцатого века, вернулся с югов, когда ремонт
был благополучно завершен, а Миле до родов осталось около месяца. И теперь,
после окончания ремонта, жизнь Миле показалась такой спокойной и уютной, что
не пугала уже ни стирка формы, ни тяжелые сумки. И она уже и не думала
высказывать Мише свои "Фи".
Теперь я стараюсь пореже бывать в гостях у Милы. Сердце мое
разрывается, глядя, как суетится она, как старается предвосхитить каждое
Мишино пожелание. Пришел Миша с работы. Обед, как положено, готов - все еще
горяченькое, с пылу-с жару. Миша вымыл руки и устроился за столом в
ожидании, когда же супруга подаст ему обед. Мила - женщина шустрая,
расторопная, обычно делает десять дел одновременно. Быстренько выставила
перед благоверным дымящиеся тарелки и убежала в комнату к заплакавшему
ребенку. Да вот беда - забыла Мишеньке подать ложку да вилку! Правда, Мише
достаточно протянуть руку и самому взять недостающие приборы, ему для этого
даже вставать с места не пришлось бы. Но зачем ему напрягаться, если у него
есть жена? Он кричит:
- Мила, а ложку?
Мила бросает плачущего ребенка, через всю квартиру мчится на кухню,
достает из ящичка ложку и вилку, аккуратненько кладет перед супругом и
убегает обратно к ребенку. Меня так поразила эта картина, что я никак не
могу ее забыть, несмотря на то, что прошло уже немало лет. Как по мне, я бы
тому Мише швыранула этими ложками-вилками в рожу, честное слово! А та -
ничего, вроде, так и должно быть. Или вот еще один факт, правда, уже не
подсмотренный, но рассказанный самою Милой.
Есть у Миши такая "замечательная" привычка - после душа он выходит из
ванны голый и мокрый, и вытирается не в ванной, как все нормальные люди, а в
спальне. А Мила бежит за ним с тряпкой и подтирает стекающие с любимого
супруга струи. Это ж до какой степени надо не любить себя?! Стоит ли
удивляться, что подросший сын относится к матери точно также потребительски,
как и отец? Тоже: подай, принеси. Только Мила не замечает, что об нее, грубо
говоря, вытирают ноги. Она привыкла, ей кажется, что так и должно быть. Вот
только удивляется иногда, как же сильно изменился Миша. Ведь когда-то так
красиво за ней ухаживал, цветы дарил, встречал с работы на машине. А теперь
почему-то не допросишься, чтобы подвез в поликлинику. Да и с былым
благополучием довелось расстаться - нынче у Миши уже не получается приносить
в дом деньги пачками. Теперь все чаще Миле приходится одалживаться у
знакомых, дабы было чем прокормить голодных своих мужиков. Правда, последнее
время ей становится все тяжелее раздобыть денег - ведь предыдущие долги,