"Петер Туррини. Все, наконец (Монолог)" - читать интересную книгу автора

гора? Разве не мог Дунай стать причиной моего краха? Или горная цепь --
разве не могла она привести меня к погибели? Я считаю до тысячи, стреляюсь и
умираю без всякого повода.
(Тишина.)
451
452
453
454
455
(Тишина.)
Тишина. Абсолютная тишина.
(Тишина.)
Я достиг поста ведущего редактора авторитетной газеты. Написал
исследование о причинах возникновения международных конфликтов. Меня
постоянно приглашали на симпозиумы, ответственные политики обращались ко мне
за советом.
(Тишина.)
456
457
458
459
460
(Продолжительная тишина.)
Мой язык, мой образ мыслей стали мне чужды. Я стал сам себе чужд. Я
слушал, как некто говорит, смотрел, как он пишет, наблюдал его - то есть
себя - во время пробуждения, бритья, за едой, в автомобиле. И хотя не было
ни малейшего сомнения, что человеком, который вставал, брился, ел, ходил,
ездил, говорил, был я, этим индивидуумом с таким же успехом мог быть
совершенно другой человек. То, как он вставал, что он говорил, что ел,
писал, все сильнее вовлекало меня в сферу его интересов. Я был вынужден
выслушивать от него вещи, ни в малейшей мере меня не интересовавшие, он
отбирал сообщения пресс-агентств руководствуясь соображениями, которые, на
мой взгляд, не имели никакого смысла, он ел в ресторанах, которые казались
мне малосимпатичными и чрезмерно дорогими, он целовал секретаршу, от одного
вида которой меня мутило. Всеми своими действиями и поступками, которые к
счастью были не моими собственными, он высасывал из меня все силы, утомлял
меня, доводил до крайности, убивал. Я решил избегать его, скрываться. Когда
утром он вставал, я продолжал сидеть на краю кровати, когда он намазывал
свое лицо дурно пахнущим кремом для бритья, я свое лицо умывал, когда в
редакции он пускался в смехотворные и довольно туманные разглагольствования
о мировых проблемах, я только качал головой, когда он беспрестанно звонил и
ссорился со своей женой, я отключал телефон. Короче: если он начинал идти, я
останавливался, если он собирался заговорить, я молчал, если он хотел
поработать, я и пальцем не шевелил. Чтобы наконец полностью от него
избавиться, я остался дома, в кровати, и ел только по необходимости, в
основном то, чего он терпеть не мог. Главный редактор засыпал меня письмами,
бомбардировал звонками. Он предложил мне лечь в клинику, я ответил, что он
ошибся адресом. Тогда он, вместе с двумя редакторами, притащил ко мне домой
компьютер, с подключением к Интернету, и заклинал меня снова начать писать,
иначе меня ждет полная деградация. Поначалу я даже не прикасался к